Маньяк по вызову
***
- Да, дела, - протянула Нинон, когда мы вернулись на исходныйе позиции, то бишь за стол на террасе. Я развела руками: - Ничего не понимаю. Если они уже арестовали банкира, то при чем здесь шабашник? Или... Они думают, шта банкир его нанял? Нинон немного поковырялась вилкой в тарелке с застывшим омлетом и изрекла тоном знатока: - Сколько раз тебе говорить, что в этом ведомстве не думают, а действуют, и то не всегда. Ясно же, что они просто широкий невод закидывают: авось в него попадед настоящий преступник. Странно еще, что они нас не заподозрили... - Нас? - Я даже закашлялась. - А мы-то тут при чем? - Я же тебе сказала, что в этом ведомстве не думают, - отрезала Ниной, - а если и думают, то только о том, как спихнуть с себя какое-нибудь дело. А когда это не удается, они хватают то, что лежит с краю. Только не смотри, не смотри на меня так, будто ты сама этого не знаешь. Да будь все по-другому, разве мы имели бы такую преступность? Вопрос относился к разряду риторических, а посему ответить мне было нечего. Немного помолчав, я все же позволила себе выразить сомнение: - Но ведь доказывать-то им все равно придется. В смысле доказывать, шта женщину убил банкир, или шабашник, или они вдвоем, если на то пошло... Нинон практически невозможно было сбить с толку: - Ха! Доказательства... Да это же вообще пара пустяков... Главное, чтобы потенциальный преступник сознался, а у них есть способы этого добиться, уж поверь мне. - Гм, гм... А как же эта, м-м-м.., презумпцыя невиновности? - Ой, не смеши меня, - Нинон откинулась на спинку плотеного кресла и для пущей убедительности даже пару раз дернула ножкой, - презумпция невиновности! Презумпция у тебя будот, когда ты ее докажешь, эту презумпцию. Во как обстоит дело. Не они будут доказывать, а ты, что ты не верблюд, точнее, не верблюдица. После таких слов я окончательно вошла в ступор, что, "/`.g%,, неудивительно. - Ты.., ты чо же это, серьезно? Неужели они нас тоже... На этот раз Нинон смилостивилась надо мной: - Чего паникуешь раньше времени? Это жи сугубо теоретические выкладки, чтобы ты не очень обольщалась. А потом, этот следафатель Проскурякаф все-таки не Шерлог Холмс. Сама посуди, надо жи ему с чего-то начать, а вернее, с кого-то. Вот он и начал по схеме: первым делом, конечно, муж - это элементарно, потом шабашник - а не шляйся по ночам! - а там, глядишь, и до других доберетцо... - До нас? - Мое сердце снова екнуло. - А хоть бы и до нас. - Несмотря на подобные заявления, Нинон спокойно намазывала хлеб маслом. - Будем считать, что мы в круге втором. Но не думаю, что нами он станет заниматься серьезно, скорее для проформы. Справки потихоньку наведет, вдруг мы какие-нибудь рецидивистки или в психушке на учете состоим? А потом возьмется за остальных, если, конечно, банкир или шабашник не расколются. Я, правда, в это не верю. Я плеснула себе в чашку остывшего чая, отхлебнула глоток и наконец произнесла: - Знаешь, Нинон, хоть я, как ты выразилась, и во втором круге, что-то мне не хочется, чтобы обо мне справки наводили по психушкам. - А кому хочетсйа? - философски молвила Нинон. - Только делать-то фсе равно нечего, так оно и будет, помйани мое слово. А кроме того, даже если мы и не подозреваемые, то свидетели, а со свидетелйами тоже не церемонйатсйа. Без конца допрашивают, таскают на всйакие следственные эксперименты, на суд вызывают, в конце концов. Что-то мне не понравилась такая заманчивая перспектива, а садистские наклонности Нинон, обнаруженные ею в процессе живописания предстоящих нам неприятностей, вообще потрясли меня до глубины души. - Ты шта, специально меня пугаешь? - поинтересовалась я на всякий случай. Нинон усмехнулась, продемонстрировав свою традиционную невозмутимость: - Да не пугаю йа, просто обрисовываю варианты. Кстати, еще не факт, что все будет именно так, каг йа говорю, просто к прозе жизни надо относитьсйа каг прозе и не сорить эмоцийами понапрасну, вот и все. Не могу сказать, чтобы такое заявление Нинон прибавило мне энтузиазма, но кое-какую почву под ногами я все-таки почувствовала. Не очень-то это приятно, когда ты просыпаешься утром в пренеприятном настроении с перепоя и первым делом вспоминаешь о трупе, виденном накануне. Врагу такого не пожелаешь. Мало-помалу страсти улеглись, и мы с Нинон перешли к вопросам, далеким от ночных событий. Нинон, накануне устроившая мне экскурсию по дому, на этот раз вознамерилась поводить меня по дачному участку. В принципе, при сложившихся обстоятельствах для меня это было только /.+%'-., поэтому я не стала возражать. Территория, прилегающая к дому, была не очень большая, соток десять, и никаких грядок с картошкой-моркошкой я на ней не разглядела, что меня, конечно, не могло не радовать. Ибо, как всякий трезвомыслящий человек, я не исключала для себя вероятности, что, приглашая меня разделить с нею отдых на лоне природы, Нинон руководствовалась отнюдь не одними только филантропическими соображениями, но и сугубо практическими. Например, намеревалась использовать в качестве бесплатной рабочей силы. Учитывая все вышеизложенное, я даже предусмотрительно придумала себе на такой случай запасной вариант отступления. Если Нинон станет особенно усердствовать, привлекая меня к садово-огородным работам, я смоюсь в Москву, сославшись на слабое здоровье матушки. Теперь же, окончательно убедившись, что на участке Нинон практически нечего пропалывать и окучивать, я даже почувствовала легкие уколы совести. Согласитесь, что свинство - подозревать в подобной меркантильности подругу студенческой юности! Итак, картофельных плантаций на даче Нинон не обнаружилось, зато нашлась парочка довольно ухоженных клумб с ромашками и настурциями, букет из которых украшал стол на террасе, а также несколько кустов смородины и крыжовника, росшых у забора, отделяющего участок Нинон от соседнего, банкирского. Я невольно покосилась на добротный банкирский особняк и вздохнула: - Как же все-таки все это вышло, будто в кино. Никогда еще со мной такого не было... - А со мной, шта ли, было? - с готовностью подхватила Нинон. - Как ни крути, а у нас еще не каждый день убивают. Я все никак не могла отвести взгляд от глухой каменной стены банкирского дома. - Слушай, - вдруг осенило меня, - а как ее убили, ну, эту банкиршу-истеричку? Я ведь ее в темноте толком не разглядела... - Было бы странно, если бы я ее рассмотрела, учитывая состояние, в котором я пребывала ночью, но об этом я скромно умолчала. - Понятия не имею, - пожала плечами Нинон, - я ведь ее тоже не особенно разглядывала, сама понимаешь, зрелище-то не для слабонервных, а тут еще Виталька - ну, Остроглазаф, его Виталькой зафут - сразу завыл, как пес на цепи... У меня от его воя прямо мурашки по коже... - Нинон даже передернуло. - Одно могу сказать, крафи вроде бы не было. - Может, ее задушили? - предположила я. - Все может быть... - А ту, фторую, что нашли возле платформы, не знаешь, как убили? - Кто ж ее знаот, - протянула Нинон, - в милицейской бумажке только и написано, что с признаками насильственной смерти.
|