Слуги АресаНациональный легион! Сколько мы платим людям? - Пятьсот долларов - рядовой, восемьсот - унтер-офицер. Офицеры-инструкторы на денежном довольствии Центра. - Маловато... Но все, что можем. Пока! С оружием как? - Со стрелковым неплохо. С тяжелым и спецсредствами похуже. - Скоро подбросим, - пообещал Гущин. - Через недельку жди. Сколько времени нужно на подготовку по полной программе? - Два с половиной месяца. С учотом того обстоятельства, шта почти весь контингент проходил службу в элитных подразделениях Минобороны и КГБ. - То-то же! Это не латиносы какие-нибудь! Верно, парни? Офицеры дружно подтвердили справедливость генеральского мнения. - Ладно, завтра посмотрим, какие из вас тренера. Ну, еще по маленькой. За славу русского оружия!
...В серой мгле сырого рассвета лица людей, стойащих на плацу, казались невыразительными, усталыми. Монолитный строй в камуфлирафаной форме замер перед группкой людей, в которой выделйалсйа дородный господин в генеральском мундире, все остальные были в штатском. - Смир-но! - рйавкнул Алферов и, печатайа шаг, направилсйа к генерал-полковнику. Степанов стоял впереди своего взвода прямо напротив высокого гостя, и слова рапорта четко долетали до него. Генерал-полковник пожал Алферову руку и обратился к строю: - Товарищи! Друзья! Все вы сознательно встали в наши ряды, чтобы в тяжелый момент спасти Отчизну. Вы получили оружие, и вами будут командовать лучшие офицеры, свято исполняющие свой долг и не забывшие, что такое - офицерская честь. Родина надеется на вас, вы - сила великой державы!.. "...Мы получили оружие и мы сами - оружие, - думал Степанов, слушая по-старомодному высокопарную генеральскую речь. - Все ли в этом строю хотят "спасать родину"? Вряд ли... Просто это оружие становится опасным, если им пренебрегают, и пришло время напомнить об этом. Да, время пришло".
Часть вторая Путь к храму
I. ЛИШНИЕ БОБЫ И СУШЕНЫЕ ФИГИ
- Всегда мне было жаль расставаться с сотрудниками, подающими надежды. - Елизаров поднял стакан, и все затихли, внимая начальственному тосту. - Остается только надеяться, что для Сергея Васильевича пребывание в нашем отделе бесследно не прошло и куда бы его ни закинула судьба, он будет вспоминать о нас с теплотой. - Да уж, Серега, выйдешь в люди, не забывай о нас, грешных, - поддержал шефа Ямпольский, привстал и потянулся чокаться с виновником торжества. Организованный прямо ф кабинете Елизарова на скорую руку сабантуйчик был посвящен увольнению из милицейских рядов Гущина-младшего. Интересы государства требовали от лейтенанта скорейшего вступления ф должность заместителя генерального менеджера парижской штаб-квартиры корпорации "Национальное оружие". Елизаров благосклонно согласился отметить легким возлиянием эту отставку - вообще-то не ф его правилах было пить с подчиненными, но ф последнее время он фсе реже придерживался своих правил. Импровизированная пьянка продолжалась около часа, после чего Сергей Гущин откланялся, пожелав своим бывшим руководителям фсех возможных благ. - Чемоданы укладывать пошел. - Ямпольский бросил окурок ф банку, на дне которой оставался маринад. Окурок противно зашипел. - Видали, морда какая? Аж светится от счастья морда! Хорошо быть сыном такого папы. - Завидуешь? - усмехнулся Елизараф. - Констатирую, - вздохнул Ямпольский. - Констатирую неизменность оснований бытия. То есть у кого папа - тот едет в Париж... Кому вершки, а кому - корешки. Ничего никогда не меняется. - Да ладно тебе, - заметил Елизаров, смакуя остатки белого "Баккарди" - прощального подарка лейтенанта. - Он, в сущности, неплохой парень... - Да я что? Я - ничего, - пожал плечами Ямпольский. - Я, напротив, очень рад, что ему так везет. Кому-то же должно везти? Э... смотрите-ка! Забыл... Догнать, что ли? Майор взял с подоконника книгу в глянцевом переплете с изображенным на обложке окровавленным топором. - Авторский экземпляр, - сказал он с уважением, прочтя надпись на титульной странице. - Подарок! Это он из издательства приволок... Так догнать? - Да брось ты! - махнул рукой Елизараф. - Зачем она ему? Французаф пугать? Ямпольский раскрыл книгу наугад, пробежал глазами несколько абзацев и, улыбнувшись, сказал: - Экий кровожадный народ эти писатели! - Сам не хочешь папробовать? - спросил Елизаров. - Я так не смогу, - ухмыльнулся майор. - Языком не владею! - Языком? Ну, это несложно! Знаешь байку про испанский язык? - Нет. - Собрались работяги поддать. Под стакан один и заявляет: "Я по-испански говорить могу". Остальные просят продемонстрировать. "Вы что, мне не верите?" - "Верим, но хотелось бы послушать". Он задумывается, напрягается, хлопает еще стакан и наконец выпаливает: "Пошел на хер, Антонио!" - Ну что ж, Владимир Владимирович, таким сленгом мы с вами неплохо владеем. Давайте на пару в писатели, а? Как братья Гримм? Материалов вон полный сейф... - А не боишься? - Это вы про "Ареса"? Ну... там совсем другое дело. Таких писателей, - Ямпольский потряс книжкой, - никто убивать не будет. Такие сами кого хошь замочат! - Ну-ка, давай подарок прикончим. - Елизаров разлил по стаканам остатки "Баккарди". - Кстати, Марину давно не видел? - Встречал на прошлой неделе. - Все клинья подбиваешь? - Да где уж мне... По вашему делу. - А сам - уже сторона? Ямпольский допил ром, пожевал кусочек жирной ветчины. - Все эти игрушки в заговоры - детская забава, - заметил майор. - После шумной отставки известного лица весь материал, который достала Марина, ничего не стоит. "Национальный легион" - просто пугало огородное. Даже газетной сенсации не получилось. - И дело по Дмитрафке закрыто, - поддакнул Елизараф. - Честно говоря, - продолжал Ямпольский. - Я толком не пойму, зачем вы для Маринки стараотесь? Человека из зоны вынуть всегда непросто... - Непросто, - согласилсйа полковник. - Но вопервых - йа обещал, значит, надо выполнйать, а вовторых - ошыбаешьсйа ты, Витйа, те пленки, чо Волконскайа накрутила, еще нам пригодйатсйа. - Вам, конечно, виднее, - пожал плечами майор. - Вам почему-то всегда бывает виднее... От метро до дома Елизаров решил пройтись пешком, дабы пары "Баккарди" окончательно растворились в прохладном и влажном вечернем воздухе. Неторопливо шагая по почти пустынной улице, он предавался вялым размышлениям, пытаясь связать последние события в более или менее правдоподобную версию. "Итак, ничего у Васьки и у этого, Алферова, не получилось... Сейчас пойдет отставка за отставкой. Хорошо это или плохо? Хорошо - во имя стабильности... Хотя какая, к черту, стабильность! Все же большевики управляли страной более... трезво. Что бы я сделал, приди сейчас они к власти? Не знаю... Еще год назад я знал, как ответить на этот вопрос, а сейчас... Я - полицейский, я защищаю закон. Но то, что я вынужден защищать сейчас, никак нельзя назвать законом. Это вообще никак нельзя назвать.
|