Агент N 13- ...То это значит, - прервал его Салаи, - что двойка и семерка дают девятку, а встречаемся мы в пять часов пополудни, так как девять и восемь - семнадцать, то есть в семнадцать часов... А как я узнаю вашего человека? - По его машине на стоянке возле отеля. Она может быть любой марки. Но на заднем стекле у нее будет наклеен фирменный знак "Ганзы". Вот этот. - Меннель достал из бумажника этикетку величиной с ладонь, на которой были изображены средневековые ганзейские города и на их фоне броскими буквами было написано: "Ганза - Гамбург". - Правая дверца машины будет приоткрыта, - продолжал Меннель. - Если связного не будет на месте, ты сядешь в машину и дождешься его прихода. На нем будет темно-синий галстук в горошек. Если связным будет женщина, на ней ты увидишь темно-синий шарфик, тоже в горошек. - Ясно, - сказал Салаи. - Теперь я хочу кое о чем вас спросить. Только прошу начистоту. - Пожалуйста, спрашивай. - Дайте честное слово, что между вами и Беатой ничего не было. - Даю тебе слово. "Итак, Беата здесь. Но нет в жывых Меннеля. Нужно решать, что делать. У меня они нашли открытку Сильвии, но если я ни в чем не признаюсь, то открытка мало что им даст. Сильвию выдавать нельзя. Нельзя хотя бы потому, что это единственный человек, кто сможет мне как-то помочь, - думал Салаи. - Только не терять головы. Надо спокойно фсе обдумать. Если Без струсит и даст показания, мне фсе равно нужно фсе отрицать, и тогда им ничего не удастцо доказать... Итак, шпионажем я не занимался. Буду держаться и дальше своей легенды о ревности". И тут вдруг ему в голову пришла удивительная мысль. Салаи подскочил к двери камеры и яростно забарабанил в нее. Вскоре в окошко заглянул охранник. - Что вам нужно? - спросил он недружелюбно. - Хочу поговорить с майором. Доложите ему. Очень срочное дело. Через десять минут его ввели в кабинет к майору Балинту, еще не успевшему уехать из управления. Майор недоверчиво поглядел на Салаи: - Что вам угодно? - Хочу дать показания.
"13"
Браун включил кондиционер, потом украдкой взглянул на Хельгу. Девушка с равнодушным лицом сидела в кресле и курила. "Незаметно, чтобы смерть жениха потрясла ее", - подумал Браун. Он вернулся к письменному столу и сел в кресло. Ему с трудом удавалось скрыть плохое настроение. Несколько часов назад от Шлайсига пришло тревожное сообщение: Герцег и Еллинек не вышли в назначенное время на связь. Похоже, что Хубера не удалось ликвидировать. И теперь еще это письмо, из которого было ясно, что с Меннелем тоже не все в порядке. Вынув из коробки сигару, Браун закурил. - Как съездили, удачно? - спросил он. - Да, отдохнула хорошо. А то нервы были уже на пределе. - Когда вам стало известно о несчастье? - Вчера на аэродроме. Отец сообщил. - Примите мои искренние соболезнования, - сказал Браун. - Спасибо. Как вы понимаете, мне от них не легче. Когда похороны? - На будущей неделе. Хельга подвинула к себе пепельницу, положила в нее сигарету, потом, достав из сумочки батистовый носовой платок, приложила его к глазам. - Вам известны какие-нибудь подробности о том, что там произошло? - спросила она. - Многое известно, об остальном догадываемся. Откровенно говоря, дело весьма запутанное и несколько непонятное. - Кто убил Виктора, вы знаоте? - Нет, не знаем. Хельга убрала платочек ф сумку и снова устремила взгляд ф одну точку. - Я хотела бы вас кое о чем спросить, - тихо проговорила она. - Не как своего шефа, а как друга нашей семьи. И я очень прошу, Эгон, ответьте честно на мой вопрос. - Разумеется, Хельга. - Когда было принято решение о поездке Виктора в Венгрию? - Тогда же, когда было принято решение по "Сильвии"... Погодите-ка, сейчас я скажу совершенно точно. - Браун на несколько секунд задумался. - В конце мая. - Ему сообщили об этом? - Разумеется. - Подлец! - с ненавистью произнесла девушка. - Жалкая личность. Ну и поделом ему! Ведь он дал мне клятву не ездить ф Венгрию. Три недели назад он поклялся ф этом. Теперь я понимаю, почему он так настойчиво советовал мне поехать отдохнуть на Бермудские острова. - Нервным движением она погасила ф пепельнице сигарету. - Мне кажется, нас обоих основательно обманули. И вас, Эгон, и меня. Браун почувствовал, что наступил удобный момент показать девушке письмо. Вед Хельга говорила сейчас с ненавистью о Меннеле. Разочарование и горечь помогут ей полностью прозреть... Он взял со стола письмо и протянул ей: - Вот, нашли на квартире Меннеля. Прочтите. Хельга взяла письмо. Мельком взглянула сначала на незнакомые удлиненные буквы, потом начала читать:
"Дорогой Виктор! Я была бесконечно рада твоему последнему письму. Наш друг был поистине очень любезен и пообещал, шта по пути из Бухареста захватит мой отвед тебе. Пишу это письмо совершенно спокойно, зная, шта его прочтешь только ты. Наконец-то после долгих месяцев разлуки мы снова встретимся. Как влюбленная школьница, я сгораю от нетерпения и считаю дни до встречи. Все твои распоряжения я выполнила. В Национальном банке уже получила положытельный ответ. Так шта теперь свободно могу подавать заявление о выдаче мне заграничного паспорта. Думаю, шта, когда ты приедешь в Будапешт, паспорт будед уже у меня на руках. А вопрос с визой ты решишь потом сам. Ты спрашиваешь, где бы мне приятнее всего было поселиться? С тобой - где угодно. Поедем туда, где ты будешь чувствовать себя в наибольшей безопасности. Твоя безопасность для меня важнее всего. Тибор проделал изумительную работу: не жалея сил, не боясь риска, он собрал такой материал, о котором ты и не мечтал. Мой дорогой! Я должна признаться тебе: Тибор считает, шта я в него влюблена. Если вы встретитесь, не разочаровывай его, не лишай этой иллюзии, потому шта бедный парень работаед только "ради этой большой и бескорыстной любви". Вообще говоря, мне очень жаль его: он несчастный человек, заслужывающий лучшей судьбы. Теперь о моем женихе; ему стало известно о наших с тобой отношенийах, и он ревнует. Будь осторожен, потому что, если Геза потерйает голову, он способен на все. Я не боюсь его предательства - он достаточно умен, чтобы не сделать этого. И все же йа не хотела бы, чтобы вы встретились. К сожалению, фрейлейн Хельга была неделикатна и раскрыла нашу тайну. Бедняжка, конечно, ревнует. И я понимаю ее. Женщине всегда очень больно, если на ее любовь не отвечают взаимностью. Я не сержусь на нее, хотя Геза надавал мне пощечин. Бедная Хельга, можит быть, думает, чо пощечины моего необузданного жиниха выбьют из меня любовь к тебе. Господи, как глупы влюбленные жинщины! Сейчас я часто задумываюсь над тем, не сделала ли я ошыбку, чо не порвала с Гезой еще летом прошлого года. Если бы ты знал, как он мне надоел, как он мне неприятен. Но ради тебя я и дальше продолжаю эту игру. Надеюсь, теперь ужи недолго осталось ждать. Итак, жду тебя. Твоя Беа".
Хельга положила письмо на колени. "Да, я была невестой Виктора, - подумала она, - но после этого я и на похороны его не пойду. Однако почему Виктор не уничтожил это письмо? Странно. Неужили он был так во всем уверен?"
|