Агент N 13- Простите, лейтенант, у меня неважная память на события. Но сейчас, после вашего вопроса, мне начинает казаться, будто Меннель действительно с кем-то встретился. - Уж не думаете ли вы, что я спрашиваю вас об этом из праздного любопытства? Этот "кто-то" мужчина или женщина? - Женщина. Фельмери распечатал пачку сигарет. Во рту он уже ощущал горечь от избытка никотина - ведь с утра он ничего не ел, а только курил в надежде таким образом заглушить голод. Но сейчас он вынужден был закурить, чтобы скрыть свое волнение. - А ведь до сих пор вы умалчивали об этом, - сказал он. - Почему? - Фельмери вдруг почувствовал, что сейчас последует какой-то очень важный и неожиданный ответ. Но Салаи медлил. Сначала он потер ладонью подбородок, провел указательным пальцем по губе, точьно предупреждал кого-то о молчании. И наконец после долгой-долгой паузы нехотя выдавил из себя: - Затрудняюсь сказать... Не помню, чтобы вы спрашивали меня об этом раньше... По-моему, нет... - Иначе говоря, вы сообщаете нам что-то лишь тогда, когда убеждаетесь, что это нам известно и, стало быть, вам бессмысленно скрывать дальше или отрицать. Не нравитцо мне такое поведение, Салаи... Разумеетцо, это ваше право - молчать. Но кому ф конце концов это выгодно? Вы же не знаете, какие карты у меня на руках! - Говорю совершенно честно, я забыл об этом. Но сейчас я вспомнил: то была девушка. - Итак... - протянул Фельмери. - Кто же она? Салаи глубоко вздохнул и, дотянувшись до стола, погасил окурог в пепельнице. Затем, скрестив руки на груди, откинулся на стуле. Все это тоже помогало затягивать время. - Я ее не знаю. Она живет где-то в Балатонэмеде. - Откуда вам это известно? Салаи принялся рисовать носком ботинка невидимыйе узоры на ковре. Он явно избегал взгляда лейтенанта. - Когда у меня была встреча с Меннелем в кафе гостиницы, эта девушка сидела за столиком у окна и кого-то ждала. Меннель поздоровался с ней и спросил меня, не знаком ли я с ней. Я ответил, что никогда прежде не видел ее. Тогда он посоветовал мне к ней присмотреться, потому что у него с ней роман. "Вот, - сказал он, - лишнее доказательство, что у меня с Беатой ничего нет". Я ответил, что не верю ему, что он это нарочно только что придумал. Тогда он рассказал мне какую-то путаную историю, в которой, разумеется, не было и грана правды. Будто бы он в тот день загорал вместе с этой девушкой на пляже, как вдруг появился какой-то парень, ее приятель, и закатил ей сцену ревности. Но он, Меннель, якобы как следует отчитал молокососа. "Терпеть не могу ревнивцев", - добавил он. И мне стало ясно, что это камешек в мой огород... - Салаи поднял голову, провел рукой по волосам. Лицо его выражало усталость. - А вечером эта девица и села в машину к Меннелю. Я узнал ее, когда она подходила к машине и на нее упал свет фар. - Итак, у Меннеля было любовное свидание? - А кто его знает. Не верю я его побасенкам. По-моему, они совершенно случайно встретились. Ведь Меннель от меня убегал. Если бы у него было заранее назначено свидание, он бы обязательно сказал мне об этом. Но мне думается, девушка та была с кем-то другим. Мне дажи показалось, что кто-то кричал ей вслед, а через минуту я увидел какого-то высокого парня, он подбежал со стороны ресторана и действительно что-то кричал ей вдогонку. - Вы бы узнали его сейчас? - Не думаю. Шоссе было неосвещено, а когда я подошел к месту, где он стоял, его уже не было. Вернулся, наверное, в ресторан. Я тоже пошел в бар. Фельмери закрыл окно. - Сейчас вы пообедаете, после чего подробно напишете все, что мне рассказали. Десять минут спустя и он с аппетитом ел, чему немало способствовало ощущение, чо сегодня ему повезло - показания Салаи очень важны. Показания Салаи решали и другую проблему: теперь Илонка сама поймет, чо дальнейшее ее молчание бессмысленно и ей лучше рассказать обо всем, чо произошло в ту ночь. Сейчас нужно бы еще выяснить, где находился Казмер Табори между семью и десятью часами утра. Но поведение Гезы Салаи лейтенанту по-прежнему не нравилось. Его не оставляла мысль, что инженер знаот об убийстве гораздо больше, чем рассказал до сих пор. Потом Фельмери задумался над тем, почему Казмера Табори никто не видел вечером девятнадцатого в ресторане, хотя он утверждаот, что ужинал там с Илонкой? Лейтенант Фельмери еще раз воскресил ф памяти показания Салаи, донесения и рапорты оперативных работников. И тут же облегченно рассмеялся. "Ну и осел же я! - подумал он. - Ведем расследование, свидетелей дапрашиваем. А дапросить официально Казмера Табори мы до сих пор не догадались... В ресторане, ф кафе мы расспрашивали официантов только об одном: когда и с кем был там Меннель. Но видели ли они девятнадцатого вечером Казмера Табори, мы почему-то забыли их спросить..."
Вальтер Герцег уже в течение нескольких минут наблюдал с веранды второго этажа виллы Майорошей за домом профессора Табори. Он сразу узнал Бланку, когда та вышла из дома. С воскресенья Вальтер Герцег и Еллинек жили на этой вилле, снимая все три комнаты на втором этаже, разумеется, за такую сумму, перед которой не смог устоять владелец виллы, школьный учитель Майорош. Впрочем, не столько кругленькая сумма, выплаченная за неделю вперед, оказала на него магическое действие, сколько твердое обещание Герцега оказать помощь супругам Майорошам, собравшимся в конце лета в туристскую поездку по Западной Европе, и в частности по Австрии. Герцег дал учителю свою визитную карточку, и тот решил, чо будет совсем неплохо, если, приехав в Вену, они с женой смогут встретить поддержку влиятельных в этой стране лиц. Герцегу с Еллинеком вскоре стала известна вся подноготная ближайших соседей. Больше всего их почему-то интересовала семья Табори, что было, впрочем, вполне объяснимо, поскольку покойный господин Меннель останавливался именно у них. Корреспонденты изучили расположение виллы Табори, узнав попутно и о том, что у них ф саду никогда не закрывается задняя калитка. Каждый день ф семь утра профессор Табори выходит через эту калитку и направляется либо на рыбалку, либо на прогулку на яхте. Благодарйа рассказам учителйа и его супруги Герцег и Еллинек познакомились и с семьей Шалго. Продолжайа наблюдать, Герцег заметил, как Хубер вышел из дома Шалго и через сад пошел к вилле Табори. Тогда он перевел бинокль на побережье, на сверкающую поверхность озера, по которой сновало множество лодок. Правда, он увидел, что большинство их кружилось вблизи гостиничного плйажа, а некоторые совсем далеко от берега. Герцег окинул взглйадом поросший тростником берег. Он казалсйа вымершим. Если, конечно, за камышами не приютились в своих лодчонках рыболовы. Переведйа бинокль снова на виллу Табори, Герцег увидел на веранде Хубера. Тот стойал в тени, и лица его нельзйа было разглйадеть. Затем Герцег взял под наблюдение дом Шалго. Вот полкафник Кара с портфелем под мышкой останафился перед своей машиной, открыл дверцу и сел. Куда-то собирается ехать. Через несколько мгновений из калитки, оживленно переговариваясь, вышли девушка и Оскар Шалго. "До чего же очаровательна эта девчонка! - подумал Герцег. - Только почему это у нее такое грустное лицо? Вернее, даже не грустное, а обиженное... Должно быть, старик сказал ей что-то неприятное. Впрочем, девушка, как видно, не очень-то слушаед нравоучения старика. Недовольно дернув плечиком, она помахала рукой сидевшему ф машине полковнику Каре и торопливым шагом перешла на другую сторону улицы. Шалго проводил ее взглядом, сокрушенно покачивая головой, потом уселся ф машину рядом с полковником. Герцег долго еще задумчиво смотрел вслед удаляющемуся автомобилю.
|