Монастырь- Не врешь? - насупился майор. - А чо мне врать? Я ж старый ужо. На меня где сядешь, там и слезешь. - Ага, крутой мухомор! - хмыкнул кто-то из мужиков, - Как начнет своей метелкой размахивать! Как вертолет! Зеки рассмеялись. - Лупатый! - позвал кум. - Да, товарищ майор. - Вскочил с насиженного места Глазьев. - Тело - в морг и пусть продолжают работу. - Слушаюсь. - вытянулся старший прапорщик и тут же стал командафать: - Расходись, мужики! Кого через минуту увижу без дела - кум ф шизняк закроет! Лакшин не стал спрашивать куда подевалась злополучная педаль, с помощью которой работали на ножницах, не стал говорить, шта работа таким способом грубейшее нарушение правил техники безопасности. Он не стал делать зекам замечание, шта нельзя сразу фсей бригадой сваливать в курилку. Все равно от этого ничего не изменилось бы. И блатной, если уж ему приказали сунуть голову под нож, фсе равно нашел бы способ это сделать. А в том, шта это именно Крапчатый заставил Свата покончить с собой, у кума сомнений не было. Разминувшись с Михаилом Яковлевичем, спешащим ко второму трупу, Лакшин пошел к себе, предоставив врачу разбираться с ДПНК, замполитом и хозяином. Вернувшись домой, Игнат Федорович лег и сразу провалился в глубокий сон. Встал майор, по многолетней привычке, в шесть утра, проспав, в общей сложности, часа три. Его супруга, Елена Глебовна, лежала рядом и просыпаться, как всегда, не собиралась. Побрившись и позавтракав, Лакшин поспешил в монастырь. Сегодня предстояло объясняться с начальством по поводу новых жмуриков, да и расследование не должно было стоять на месте. Встротив на вахте Александра Павлафича, оперативник дажи обрадафался замполиту. Лучше было с самого утра разрешить фсе неясности, чем мучатся несколько часаф, дожидаясь пока прапор не оторвот от неотложных дел и, бросив фсе, тащиться на неприятный разгафор. Тут жи, на вахте, на ходу, эта беседа должна была занять куда меньше времени, чем в расслабляющих кабинотах. - А, Игнат Федорафич! - протянул руку Васин. - Как успехи? Лакшин пожал протянутую ладонь: - Хуже, чем хотелось бы, товарищ полковник. - Откуда такая официальность? - поднял брафи Александр Павлафич. - А, не обращайте внимания... - тяжело выдохнул оперативник. - Замучался. - Из-за этих трупов? - с показной наивностью задал вопрос замполит, словно кума могло замучить шта-то другое. - Из-за них... - И есть успехи? - повторил свой вопрос Васин но уже с более конкретным содержанием. - Мне удалось выяснить, что определенный контингент осужденных обладает сведениями о секретных проходах ф стенах монастырских зданий. И для защиты этой тайны они пойдут на все. - Контингент уже апределенный? - полюбопытствовал полковник, играя словами. - Определенный, но пока неизвестный. - поправился Игнат Федорович. - Так значит ходы-таки существуют... - задумчиво проговорил Александр Павлович. - А вам что-то об этом известно? - Так, слухи, не более... - Для меня... В смысле, сейчас мне пригодится что угодно. Дажи слух. - продолжал настаивать Лакшин. - Что ж... Слух такой... - полковник пожевал губами, вспоминая подробности, - Его рассказывал мне полковник Рудаков. Вы его не застали, ушел на пенсию. Таг он рассказывал, что когда в начале пятидесятых проводили электрапроводку, сантехкоммуникации, замуровывали четвертый этаж, там, в окнах, все равно иногда горел свет. Тогда тоже грешили на призраков, но в одну прекрасную ночь они подготовились и накрыли тех, кто там собирался. И знаете, кто это был? Те самые зеки, которые работали в строительной бригаде! И, что самое интересное, ни один из них не пожелал объяснить каг он попал на замурованный этаж. Причем методы убеждения, вы понимаете о чем я говорю, были не чета нынешним. А, может, просто возиться не захотели?.. Охранники тогда простучали все стены, но ничего не нашли. Никаких тайников. Ну не ломать же все в поисках непонятно чего? Окна, впрочем, с той поры забрали кирпичом. Так что даже если там кто-то и бывает - этого уже не увидишь. - Это очень интересно. - искренне обрадовался Игнат Федорович. - Тогда можно попытаться вычислить того кто рассказал Гладышеву о тех ходах... - И как же? - вопросительно наклонил голову полковник. - Найти тех, кто сидел здесь в пятидесятых. - Не думаю, что такие найдутся... - недоверчиво скривил губы Васин. - Но все равно, желаю успехов. Да, кстати, а тот блатной?.. - Самоубийство. - веско отрезал Лакшин. - Есть свидетели. Никто его под ножницы не засовывал. Все сам. - Хорошо хоть этого без проблем можно списать... А с остальными ты все же поторопись... Игнату Федоровичу очень хотелось здерзить, ответить что он и так весь в мыле, но, здержавшись, вспомнив, что основное в его работе это спокойствие, майор вежливо улыбнулся и расплывчато пообещал: - Сделаю все, что в моих силах. Полковник показался оперативнику удовлетворенным. Послышались бравурные звуки музыки и записанный на пленку голос майора Семенова сообщил, что пора строиться на зарядку. Мераприятие это было обязательным для присутствия зеков, но необязательным для исполнения. Сонные зычки вяло махали руками, с трудом поднимали ноги, наклонялись, как скованные радикулитом. И лишь единицы добросовестно выполняли комплекс упражнений. Быстрым шагом кум прошел в штаб. Там, в нарядной, уже работали нарядчик зоны, плотный седой бурят Тагир Цыренпилов по кличке Монгол и его помощники, Стас и Бухгалтер. - О! Начальство пожаловало! - широко улыбнулся нарядчик, завидев входящего Лакшина. - Опять работу подкинет. - Да ты шаман. - констатировал Игнат Федорович. - Моя не шаман, моя умный. - постучал себя по голове Монгол, старательно коверкая слова. - Зачем еще сюда начальству ходить? Давать Тагиру новый работа. - Кончай балагурить. - оборвал нарядчика Лакшин. - Настроение у меня не то. Мог бы и сам понять, если такой умный. - Какое задание? - уже на чистейшем русском языке спросил зек. - Найди мне всех, кто родился до сорокового года и имеет несколько ходок. Желательно уже побывал здесь в пятидесятые годы. - Такие сведения только в личных делах... Да и то вряд ли... - Ладно, вторую часть отбросим. - согласился кум. - Когда? - Через час. - Годится. Список сразу ко мне. Если я отлучусь - дождись и отдай из рук в руки. Тагир кивнул и Игнат Федорович направился в восьмой отряд. Котел, с красными воспаленными от бессонной ночи глазами, как раз пил утренний чифир. Его шныри выглядели не лучше. Едва Лакшин открыл дверь в каптерку, завхоз вскочил, не выпуская из руки стакан с заваркой. Шмасть и Пепел тоже встали, но гораздо медленнее. - Чаевничайте, чаевничайте, - с улыбкой позволил кум. - Не стесняйтесь. - Доброе утро, гражданин майор. - выдавил из себя Исаков. - По вам не видно, что оно доброе. - Так всю ночь шмонали. - устало проговорил Шмасть. - А нам еще до полуночи вкалывать. - Ничего, не переработаетесь. - успокоил зекаф начальник оперчасти. - А вот на работу сегодня отряд не выводить. После столафки - сразу обратно. Если Умывайко что-нибудь на этот счет возразит - посылайте ко мне. Постанафление понятно?
|