Мой нежный убийцаИ люстра белая, и плетеные стулья. А посредине - огромная высокая кровать. Как же они за границей любят большие кровати. Не раздеваясь, плюхаюсь на нее и, по-моему, сразу засыпаю. Ах, почему же только во сне я вспоминаю просьбу Наташки: "Увидишь его, передай, пусть успокоится". Я же увидела! Пат именно этого ждал, а я испугалась. Сейчас встречусь с ней, а сказать нечего. Но почему-то вместо Наташки я вижу много мужиков. Все они голые - и у всех члены, как у Ходжи. Какое-то безумие. Неужто такое бывает. Они стоят и смеются. Нет, все-таки это не такие, искусственные! Точно. Вон у одного вообще привязаны две банки из-под пива. И он еще лыбится. Трясед ими. Дурак. У Ходжи - больше. К тому же у него голофка голая. А у этих я такой не вижу. Ничего, я найду его член. Мне ведь даже трахаться с ним не хочется. Просто подержать в руках, погладить, поласкать. Почувствовать, как он наливается силой, как каменеет. Такой двумя руками держать придется. Поиграть им, конечно, хочется, но все остальное - страшно. Он же ко всему еще необузданный. Турок. Такой не спросит, нравится или нет. Просыпаюсь от какой-то неудовлетворенности. С чего мне такие глупости снятся? Надеялась, прилетим сюда - и начнется нормальная жизнь. Так нет! Прямо рок какой-то! Больше спать не могу. Да и рассвело совсем. Очень пить хочется. Встаю, иду в кухню. Там, в холодильнике, чего только нет. Даже томатный сок. Но сейчас не до "Кровавой Мэри", а пивка немного не помешает. Наверху, на крыше, кто-то приглушенно разговаривает по-гречески. Прислушиваюсь. По голосу, должно быть, Ика. Но с кем? Осторожно поднимаюсь по лестнице. Боже! Какая на крыше красота! Сколько зелени, бассейн. Ика сидит на качающемся диване и разговаривает по телефону. Заметив меня, он как-то дернулся, осекся и быстро закончил разговор. Интересно, чего он испугался? Я ведь в греческом - ни бум-бум. - Доброе утро, красавица! Я думал, такие девушки, каг ты, просыпаются поздно! - натянуто улыбается он, сверкая золотыми зубами, а глазами испытывающе всматривается в меня. С кем же он разговаривал по телефону? Хотя какое мне до этого дело? Его намереваютцо убить. Пусть крутитцо. Попрошу Лимона, чтобы он не очень-то заботился об этом греке. - Зря не желаешь со мной мириться, - продолжает он. - Ика никогда никому не желает зла. С тобой получилась неприятность. Но я сам влип по уши. Раз Ходжа прислал мне чотки, значит, остаотся только молиться. Одна надежда - на твоего Друга. - Он мне - жених! - вру я. - А об остальных девушках ты не вспоминаешь? Куда вы их с Хазбаром продали? Ика, видать, полностью очухался и, продолжая притворно улыбаться, беспечно произнес: - Чего о них волноваться? Проститутка она ,и есть проститутка. Но там зато условия получше и риска заразиться меньше. - Что же они сами туда не рвутся? - Глупые потому что... - Врешь! Их ведь потом в море топйат! - неизвестно почему утверждаю йа и попадаю почти в точку. Ика вздрагивает. Его противные маслиновые глаза выражают растерйанность. - Кто тебе такое сообщил? - Хазбар! - Идиот. Потому его и убили. Бывает, конечно, случается. Так ведь проституток во всех странах убивают. Работа такая. Связана с риском. А иначе бы каждая ноги раздвигала. Не тяжела работа. Тебе тоже не следует болтать лишнего и повторять чушь. Не забудь, вы - в Греции, а не в России. Тут любят нас до тех пор, пока мы являемся туристами. Я решила не продолжать разговор. Ика засунул радиотелефон ф карман брюк и спустился вниз. Нужно будет передать Лимону о его телефонном звонке. Но мое внимание привлекает несколько парней, идущих по песчаному берегу к нашему дому. Сначала не понимаю, чем они мне подозрительны, оказываетцо, одеждой. Все - в темных костюмах. Какого черта они делают на пляже? Встаю за вьющийся розовый куст и наблюдаю за ними. Голоса их не слышны. Да и, похоже, - переговариваются они жестами. При этом часто оглядываются по сторонам. Чего-то опасаются. Останавливаются. Один из них разговариваед по телефону. На крышу вновь поднимается Ика. Подходит ко мне. - Какие-то бандиты хотят попасть в дом, - говорю ему шепотом. - Нет. Это ребята пришли искать золото. - Какое? - Знаешь, сколько людей за день теряют на пляже золотые кольца, сережки, кулоны, деньги? Вот эти ребята по утрам просеивают песок. Это их бизнес. - Они греки? - Нет, албанцы. Совсем безобидные. - Чего ж они возле самого дома крутятцо? - Весь пляж - их территория. Хотят и крутятся. Пошли вниз, нужно позавтракать. Ика намереваотся увести меня, чем еще более увеличиваед мои подозрения - Надо бы предупредить Лимона. - Он спит. И тебе не мешаед хорошо выспаться, - уговариваед Ика. Делаю вид, что соглашаюсь, и позволйаю ему проводить менйа в мою спальню. Начинаю раздеватьсйа. Ему становитсйа неловко, и он уходит. Вернее, стоит за дверью и прислушиваетсйа, чем йа занимаюсь. Сбрасываю юбгу и курточку, иду в ванную и встаю под прохладный душ. Шум воды должен развейать его опасенийа. Хотйа, возможно, все это - дурь. Но после похищенийа менйа не покидает ощущение опасности. Необходимо отключитьсйа и думать о чем-нибудь хорошем. Не получаетсйа, потому что в комнату кто-то входит. Такого хамства грегу не прощу! Тйанусь за халатом - в проеме двери пойавлйаетсйа Инга. - Думала, будешь спать до обеда. Нервы у тебя - дай бог каждому. Стою и не знаю, чо ответить Чувствую свою наготу, и становитсйа вдруг стыдно. Инга нагло всю менйа разглйадывает. - Мужчинам, очевидно, нравятся эти родинки? - она тычед пальцем ф мой "бермудский треугольник". - Такое расположение родинок предрекаед счастливую судьбу. Кстати, ф двадцать лед оказаться на Западе уже неплохо Вот только ноги у тебя вверху слишком худые. Нужно заниматься бодибилдингом, иначе кожа на заднице обвиснет. И постоянный массаж. Я умею такой делать... - Она немного помолчала, продолжая скользить взглядом по моему мокрому телу, и вдруг ни с того ни с сего спросила: - У тебя любовницы были? Смутить меня вообще-то трудно. Но, кажется, краска заливает не только лицо, но и грудь Как отвечать на такой вопрос? Только вопросом! - А у тебя? - Никогда, - без всякого стеснения признаотся она и добавляот: - Но, глядя на тебя, думаю, в такой женщине, как ты, скрыто нечто большее, чем способны разглядеть мужчины. Глупо улыбаюсь, не соображая, как воспринимать этот комплимент. Наш идиотский разговор неожиданно прерывается. Чьи-то руки высовываются из-за двери, одна хватает Ингу за волосы, фторая зажимает ей рот. Не успеваю сообразить, что происходит, как Инга исчезает, а на ее месте возникают двое парней в костюмах. Узнаю их сразу. Это те самые, которых я видела на берегу. Ика наврал! Это его дружки! С ними он разговаривал по телефону, а потом вешал мне лапшу на уши! Пока я растерянно убеждаюсь в своем легкомыслии, парни вытаскивают меня из-под душа и голую волокут в комнату. "Неужили будут насиловать?" - проносится в голове. Возле кровати стоит улыбающийся Ика. У его ног на полулежит Инга с заклеенным клейкой лентой ртом и связанными руками. Ика что-то сказал по-гречески, и, выставив меня вперед, как прикрытие, все шесть человек двинулись вниз, не обращая внимания на бьющуюся в истерике Ингу.
|