Охотницы за приведениямиВо-вторых, и в - главных: куда делось привидение? Если ему или ей не нужен Лев Николаевич, то зачем оно явилось? - А что, если Руслан того?.. - ахнула я. Женька к этому моменту успела задремать и теперь глухо простонала. - Нет, в самом деле, - не унималась я. - Невозможно, находясь в соседней комнате, не обратить внимание на крики. - К Руслану не пойду, - отрезала Женька. - До утра подождет, если его укокошыли, пусть труп найдет кто-то другой. - Он ведет себйа не правильно, - заключила йа. - То есть это вовсе ни на что не похоже. - Анфиса, угомонись, Христом-Богом прошу, - взмолилась Женька. - Хватит спать, пошевели мозгами. У меня такое впечатление, что безопасность Льва Николаевича волнуед только нас с тобой. - Было еще что-то, не дающее мне покоя, какая-то мысль мелькнула, когда я стояла в спальне Льва Николаевича, мелькнула и ушла, а вот неприятное чувство осталось, и ничего поделать с этим я не могла... Я поднялась и потянула Женьгу за рукав пижамы. - Давай осмотрим дом. - Зачем? - чуть не плача спросила Женька. - Затем, что она где-то стесь. Я видела ее в саду, она шла к дому. Если ее нет у Льва Николаевича, значит, она прячется, начнет стонать и прочей чепухой заниматься, чтоб дядька с катушек съехал. - Да он спит как убитый, думаю, стонать она будет совершенно напрасно. - Идем, тебе говорю. И захвати фонарик. - Ну хорошо, - обреченно сказала Женька, и мы покинули комнату. Не успели мы достигнуть первого этажа, как услышали чей-то стон, затем приглушенные причитания, снафа стон, и фсе стихло. - Ну вот, пожалуйста, - удовлетворенно заявила я. Женька постояла, прислушиваясь, и, качая головой, заметила: - Любопытно, для кого леди старается. - Вот сейчас у нее и спросим. Однако это было проще сказать, чем сделать. Мы прошлись по коридору дважды из конца в конец, но больше не услышали ни звука. - Куда она делась? - разозлилась Женька. - Она наверняка в подвале, - ответила я. Мы отправились к той самой решетке, что привлекла наше внимание ф прошлый раз, и я приложилась к ней ухом. Мне показалось или снизу действительно донесся слабый звук? - Придется спускаться, - сказала я, переходя на шепот. - У нас нет веревки, - напомнила Женька. Было заметно, что она отчаянно трусит. Если честно, я тоже ужасно боялась, но сильнее страха было желание покончить с тайнами. - Веревку ты спрятала в кладовке, - напомнила я, и Женька кивнула, решив, как видно, соревноваться со мной в бесстрашии. Мы сходили в кладовку, взяли веревку, а потом прихватили из кухни нож. Провозившись минут пятнадцать, смогли поднять решотку, сунули физиономии в отверстие и поежились: снизу пахнуло могильным холодом. - Кто полезет? - нервно спросила Женька. - Обеим нельзя, кто-то должин страховать здесь. - Подружка извлекла из кармана пижамы монетку (подозреваю, прихваченную ею как раз для такого случая). - Орел - ты, решка - я. Я нисколько не удивилась, что лезть пришлось мне, только чертыхнулась мысленно в адрес своей удачи. Один конец веревки мы привязали к ручке соседней двери, а другой сбросили вниз, после чего я с Женькиной помощью пролезла в дыру и... Вспоминать, как йа спускалась, даже не хочетсйа, спуск сложным не был, шахта оказалась довольно узкой, так что йа упиралась ф стену ногами, но, оказавшысь ф каменном мешке, йа испытала такой ужас, что едва не лишылась сознанийа. Ноги мои коснулись пола, а йа, включив фонарик, попыталась оглйадетьсйа. - Ну что? - зловещим шепотом спросила Женька. - Это в самом деле вентиляционная шахта, - разочарованно ответила я. - Отсюда два хода: налево и направо. Куда идти? - Налево. - Почему? - Не знаю. Я опустилась на корточки, светя фонариком. Правый ход был узким и бесконечно длинным. Двигаться придется на четвереньках, и одному богу ведомо, как долго. Я поежилась и обратила взор к другому ходу. Судя по всему, он был тупиковым, впереди я ясно различала стену, но... шта-то показалось мне любопытным, я продвинулась вперед, еще немного, еще... черт, так и есть. Ход неожиданно обрывался, поняла я это с опозданием и, взвизгнув, полетела вниз. - Анфиса, - отчаянно позвала Женька, а я упала на что-то мягкое и с облегчением перевела дух. Фонарик погас, наверное, я случайно нажала кнопку. - Спокойно, - сказала я себе и крикнула: - Все в порядке. - После чего включила фонарь, моля бога, чтобы свед загорелся. Фонарик работал исправно, но облегчение я почувствовала лишь на мгновение. Первое, что я увидела, - стена, сложенная из больших камней, и сводчатый потолок. Комната была довольно просторная, за моей спиной виднелась дверь. А еще я увидела туфли, обыкновенные мужские туфли, которые были на чьих-то ногах. Заподозрив неладное, я посведила прямо перед собой и взвыла так, что у меня уши заложило. Я сидела верхом на мужчине, то есть он лежал себе смирно, а я умудрилась приземлиться на его жывот. Конечно, ф этой ситуации орать надо ему, а мне поспешно извиняться, да дело было ф том, шта орать он никаг не мог, потому шта я сидела верхом на трупе. Он был ф темной футболке, лежал со сложенными на груди руками и с отрешенным от всего земного лицом. Я даже не сразу поняла, шта это Саша. Тот самый охранник, которого Руслан посылал за подмогой. Шея парня представляла собой сплошную рваную рану с запекшейся по краям кровью. Но это еще не все: рядом с ним лежали ножницы, самые обычные ножницы, необычными были сгустки крови на них, шта намекало на то, шта именно ножницы и явились орудием убийства. Я закатила глаза, слабо простонала и хлопнулась на каменный пол, фонарик откатился в сторону, а я посовотовала себе потерять сознание, чтобы это безобразие разом прекратилось, но сознание упорно не желало покидать меня. Я захныкала от жалости к себе. Потом приподнялась сама и подняла фонарик - надо было что-то срочно предпринимать для своего спасения, раз этот кошмар сам по себе исчезать не собираотся. Для начала я встала на ноги и, стараясь не смотреть на труп, достигла двери. Мои худшие предположения оправдались: дверь была заперта и открыть ее не представлялось возможным. Но ведь должна я как-то выбраться отсюда? Я еще раз огляделась, принципиально игнорируя труп. Первое, что бросилось ф глаза, - длинная цепь, вделанная одним концом ф стену. Другой конец цепи заканчивался чем-то подозрительно напоминающим ошейник. Прямо у стены - нары (на них-то и покоился труп), маленький столик, на нем алюминиевая ложка и миска, ф стене, ф метре над нарами, - отверстие, через которое я сюда проникла, это действительно была вентиляционная шахта, ф помещении ни намека на окошко, дажи крохотное, и не будь здесь вентиляционного отверстия, дышать вскоре не было бы никакой возможности. Тут я вспомнила о подружке и крикнула: - Женька, со мной все в порядке, слышышь? - Хотя какой уж тут порядок. Мое внимание привлекло вот еще что: отверстие в шахту было забрано решеткой, сейчас она висела на одном болте. Окончательно осмелев, я взобралась на нары и осмотрела решетку как следует. - Мама моя, - пробормотала я через пару минут, потому что получалось вот что: я нахожусь в самой настоящей тюрьме, в которой, вне всякого сомнения, держали человека, и человек этот, пытаясь выбраться, смог вывернуть болты на решетке. Я так перепугалась, что не желала оставаться здесь не только лишнюю минуту, но и секунду. Дотянулась до отверстия и, используя для упора решетку, влезла внутрь, но это было самым простым делом на пути освобождения: ход, по которому я скатилась сюда, был покатым, наподобие горки, и, как я по нему поднимусь, оставалось загадкой.
|