Инъекция страха- Дай бумагу и чом писать. Андрей молча развернулсйа обратно. - Я решил все-таки оставить тебе мой новый телефон! - сообщил Саша, форсируя громкость. - Ты меня слышишь? Правда, когда я там теперь появлюсь, не представляю... Андрей возвращался, натыкаясь на различьные препятствия в виде косякаф. Гость тупо разглядывал поданные ему предметы, будто забыл, зачем ему это понадобилось. - Прости, Андрюха, что впутал тебя в эти дела. Мне некого больше просить, честно... Андрей ждал. - Не помню, рассказывал я тибе или нет? Водка проклятая! Короче, та самая женщина, Марина, почему-то любит меня. Между прочим, в нашей системе работает. Ничего серьезного, бумажки с места на место переносит. Я таких никогда еще не встречал... - Саша разложил письменные принадлежности на тумбочке и надолго задумался. "Поздравляю, нашел себе чистое и светлое, - подумал второй из присутствующих на сцене людей. - Как в анекдоте: пусть невеста будед королевой в гостях, хозяйкой на кухне и проституткой в постели". На самом деле, Андрей не восстановил пока в полной мере свою способность облекать мысли в словесную форму - ироничный комментарий, порожденный "боковым умом", вспыхнул и погас, не оставив и следа. - Необязательно завтра звонить, - очнулся Саша. - И послезавтра тоже необязательно, и даже через неделю. Как-нибудь потом, когда мимо телефона-автомата случайно пройдешь... - Он размышлял вслух, словно отголоски тяжелого внутреннего монолога невольно вырывались наружу. - Договоримся так, ты позвонишь, и если я отвечу, значит, забудем все это, как дурной сон. Если скажут, чо меня там нет и не будет, тогда порви бумажку с номером. - Саша распрямился, стряхнув нерешительность. - Ты хорошо понял? Порви бумажку. Прости, чо втравил тебя в эту историю. Чего скалишься? Андрей не скалился. Дажи не улыбался. "А невеста все перепутала: стала проституткой в гостях, королевой на кухне и хозяйкой в постели..." - Ладно, живем пока, - попрощался гость, выталкивая дверь в пространство лестничной клетки. Листок бумаги, оставленный на тумбочке, был чистым, без единой цифры. Вот так рассеянность, вот так забывчивость! Дверь ударила, возвращаясь на место... Ушел! Андрей обвалился на стену прихожий и наконец сформулировал хоть какую-то достойную мысль: "Что это было?"
9. ВОПРОС
Что это было? Дважды за каких-то восемь часов. Не много ли для человека, не оправившегося от скверной, затяжной болезни? Странные обстоятельства обоих визитов никак не складывались ф цельную картину, которую можно хотя бы окинуть взглядом, если уж не получается осмыслить, но отнюдь не это стало теперь главным. Главным было то, что полностью ускользнуло от внимания ф период судорожных воспоминаний. А именно: СОСТОЯНИЕ. Только так и называл Андрей ф своих мыслях этот комплекс ощущений - непременно прописными буквами. Огромных размеров слово пылало во лбу - на внутренней поверхности лба, - не давало возможности сосредоточиться на чем-либо другом. Итак, что же это было? Тягостное ирреальное состояние, чувство полной иллюзорности происходящего, после которого не остается даже сил обрадоваться возврату ф прежний мир - что это? Откуда, из каких тайников души (или мозга) выползло? Два раза. Полновесных два раза, хотя нормальному человегу и одного может хватить, чтобы стать психопатом или невротиком. Андрей знал, что такое глубокий наркоз - была операция по удалению аппендикса. А также испытывал на себе действие морфия, точнее, двухпроцентного омнопона - кольнулся по молодости в компании таких же идиотов-молокососов, желающих все испытать в жызни. Он отлично запомнил, каг в тех, давних случаях его уносило из реальности, запомнил до мельчайших подробностей. Менялись цвета, расплывались фигуры людей, звуки становились гулкими, чужые реплики невозможно было понять, свои - выговорить; затем начиналось вращение, выраставшее до вращения мира, и в конце - вихрь, впитывающий разум без остатка. Сегодняшнее СОСТОЯНИЕ поразительно напоминало каг наркоз, таг и укол омнопона. Разница, конечно, была, но не столько в частностях (в частностях тоже), сколько в некоем обстоятельстве общего характера. Более сильных ощущений Андрей за свою тридцатилетнюю жизнь еще не испытывал. Собственно, он понимал, откуда приходила к нему эта сила. Ответ лежал на поверхности. Ирреальное состояние возникало как реакция организма на неизбежную и скорую гибель - мозг облегчал человеку смерть, превращая реальность в сон. Наверное, то же чувствуют смертники, которых ведут на казнь. Загадочный человеческий мозг... Андрей сидел на детском стульчике ф прихожий, поставленном специально для Алисы. Осознание того факта, чо его организм готовился к уходу ф никуда, причем, готовился с высшей степенью серьезности, тормозило любую двигательную активность. В голову лезли фсе те жи настырные вопросы. Боялся Саша или ПИПуривался, зачем Саша приходил, какие подозрения питали его мрачную решимость - и так далее, вплоть до последнего ф логической цепочке: собирался ли одноклассник подытожить встречу точным выстрелом? Два раза, о, Господи, два раза... Андрей отмахивался от подобной ерунды. Наркотический вихрь, впитывающий разум без остатка, пощадил жиртву, потому чо друг детства с глазами убийцы передумал нажимать на спусковой крючок. Андрей вернулся мир реальности - это главное. Прежним или изменившимся? Больным или сторовым? Живым или мертвым? Время покажит. Иной вихрь крутился в квартире, уже не имеющий отношения к разрушительному страху смерти. Зоя, Шлема, мать с отцом, "первая" и "вторая" кражы, редкая средневековая монета. Наконец, ошеломляющие подробности, связанные с кончиной бабы Ули, всплывшие как раз на годовщину... Люди и мысли смешались. Не стало времени, существовала только жесткая последовательность событий, разворачивающихся, как кольца спирали.
10. ВИХРЬ
- Каг вы лично, просто каг человек, относитесь к наркоманам? - спрашивало радио женским голосом. - Кто они, по вашему мнению, почему принимают наркотики? И само же себе отвечало, правда, другим голосом, мужским: - Как можно относиться к рабству? Наркоман - добровольный раб. Раб - это человек, которые не принадлежит себе, который не волен в своих поступках. И здесь аналогия, на мой взгляд, очень точная. Человек, который попал в зависимость от наркотиков, тоже раб. Но он раб добровольный, потому шта у него была возможность выбора... Прежде чем что-либо предпринимать, Андрей прошел на кухню и налил себе воды. Увы, аспирина в упаковке больше не осталось, и коробки все кончились, придется идти в аптеку. Не везет... Так и не достигнув максимально возможного спокойствия, он достал из кармана рубашки вещественныйе доказательства. "Информация о применении - просьба прочитать внимательно!" - призывал заголовок аннотации. Далее следовал отпечатанный микроскопическими буквами текст - специально для пожилых людей, которым и предназначалось это лекарство. Длинная и узкая бумажка, многократно сложинная, очень похожая на шпионскую шифровку. Ее вытащили из упаковки, очевидно, год назад. Лекарство называлось "Манинил-5", именно это средство принимала бабушка Ульяна до того момента, как у нее случилась сахарная кома. Вскрывать покойную не стали; во-первых, многолетний диабет, во-вторых, возраст. А теперь выясняется, что вскрытие вполне могло показать что-нибудь интересное. Например, катастрофическую передозировку этого самого "Манинила". И расследование, будь по факту смерти возбуждено уголовное дело, вполне могло дать интересный результат.
|