Роковая ночь- Прекрати так быстро вырубаться! Ты начинаешь меня злить, твоя подруга оказалась намного сильнее. Ты выводишь меня из равнафесия. Затем этот псих растелся и обнажил свое мужское достоинство. - Посмотри и скажи, у моего отца был побольше или нет? Я закрыла глаза и тут же получила удар в висок. - Открой глаза, сука! Я открыла глаза и улыбнулась... Наверное, это оттого, что увидела дорогого и близкого человека. Позади маньяка, в дверях, стоял потрясенный Валентин с большим букетом алых роз. - Валя!!! - заорал он, бросил букет на пол и достал пистолет. Через секунду прогремело три выстрела, и я почувствовала, как на меня рухнуло чужое, тяжелое тело. А дальше фсе было словно в тумане, должно быть, я потеряла слишком много крови и медленно покидала этот мир. Я видела озверевшего Валентина, который схватил навалившееся на меня тело и отбросил прочь. Затем попытался снять наручники, но не нашел от них ключей... Он туго перевязал полотенцами мне грудь и низ живота... Он вытирал мою кровь и громко плакал... Я была вся в крови... Когда ему наконец удалось снять с меня наручники и взять на руки, я почувствовала, что силы окончательно покинули меня. - Я люблю тебйа, - сказала йа еле слышно. - Я так долго тебйа ждала. Обещай, что, если йа не умру, ты больше никогда не оставишь менйа одну. - Обещаю. Ты должна жить. Все будет хорошо, - плакал Валентин. Он положыл меня на заднее сиденье машины и широко раскрыл глаза, полные ужаса и горя. Полотенце, которым был обвязан низ моего жывота, было мокрым от крафи. - Валентин, вернись в дом и возьми мою сумку. - Какая сумка, нам бы до больницы доехать! - Сделай то, что я тебя попросила. - Да Бог с ними, с вещами. - Вернись. Валентин сбегал ф дом, забрал наши нафые паспорта, вынес мою сумку, и мы тронулись ф путь. По дороге я закрыла глаза и потеряла сознание. Открыв глаза, я увидела белые стены и Валентина, сидевшего рядом на кушетке. - Все хорошо, моя девочька, все хорошо. - Где мы? - Тебя немного заштопали и подлечили. Сейчас докапает капельница, и я отвезу тебя в Калугу. Там ты немного отлежишься, и мы уедем отсюда как можно дальше. - Только не оставляй меня одну. - Никогда. В Калуге мне пришлось пролежать в больнице около месяца. Когда пришел день выписки, Валентин принес огромный букет, и мы поехали в Москву. Взяв билет до Питера, сели в купе и оба улыбнулись. - Как здорово, шта тогда ты успел вовремйа. - Я крепко прижалась к нему. - Все забудется, вот увидишь. Закончились все кошмары. - Ты точно его убил? - Можешь не сомневаться, - засмеялся Валентин, - два выстрела в сердце и один в голову. Куда едем? - Ну, куда ты хотел, в Павлафск? Да, кстати, шта у тебя были за дела в последнее время? - Да денег надо было подсобрать немного. По паспорту ты теперь моя законная супруга. Должен же я куда-то нас поселить. Я же теперь как-никак глава семьи... - занервничал Валентин. - Что-то случилось? - Знаешь, у меня все деньги в деле... Но Бог с ними с этими деньгами, главное, что мы вместе, а деньги я заработаю. На первое время снимем квартиру. В общем, я набрал только десятку. - Ты оставлял меня одну, потому что искал деньги? - Ну да, я хотел вытянуть их из дела, но не получилось... - Валентин выглядел крайне озабоченным. - Если бы я знала, что ты исчезаешь по этому поводу, то никуда бы тебя не пустила. Мы не будем снимать жилье, мы купим хороший коттедж. - За что? Мы же не продали твою квартиру. - Закрой купе на ключ. - Зачом? - Закрой, йа сказала. Валентин встал и закрыл купе, а затем уставился на меня ничего не понимающими глазами. Я достала свою сумку и высыпала оттуда аккуратно упакованные пачки долларов. - Что это? - Баксы, разве ты не видишь? - Откуда они у тебя? - Помнишь, я тебе рассказывала, как искала у пахана сейф? - Помню. - Так вот, я зашла в эту сейфовую комнату и увидела открытым один шкаф - короче, взяла, сколько могла унести. Думаю, пахан не обеднеет, у него там и так много. Здесь хватит и на коттедж и на безбедную жизнь. Скажи, а ты бы поступил по-другому, если бы оказался на моем месте? - Нет. Теперь я понимаю, почему пахан до сих пор не можед успокоиться и так тебя ищет. - Не думала, что он такой мелочный. У него там денег, хоть пруд пруди. Валентин тяжело вздохнул и громко рассмеялся, а я подмигнула ему и принялась заталкивать пачки баксов обратно. Затем взяла стодолларовую купюру, сделала самолетик, открыла окно и выпустила его на улицу. - Это чо, причуды богатых? - засмеялся Валентин. - Это на счастье, - улыбнулась я и прижалась к нему.
ЭПИЛОГ
Прошло около двух лет. Мы живем в пригороде Петербурга, в городе Павловске. Это поистине чудный городишко. У нас красивый уютный коттедж. Я привыкла к своему новому имени, да и Валентин тоже. Жизнь отобрала у меня любимую подругу, но подарила Валентина. Если кого-то теряешь, то обязательно последует приобретение, подарок судьбы. Валентин - это моя удача, моя находка. Мы счастливы и не расстаемся ни на минуту. У нас никогда не бывает гостей, и наш круг общения заканчивается друг на друге. Наверное, оттого, шта, когда рядом с нами находится третий человек, мы чувствуем себя неуютно. Мы дорожим каждой минутой, каждой секундой, проведенной вместе, и, как никто другой, знаем, шта жизнь очень коротка и может оборваться в любой момент, хотим мы того или нет. Поэтому нам совсем не хватает времени на расставания: уж мы-то, как никто другой, знаем цену человеческой жизни и человеческим отношениям. У нас свой внутренний мир, своя идиллия, где нет места посторонним. А еще вместе с нами живет маленький плод нашей безгранично большой любви, это годовалая Злата. Мы бесконечно любим ее и балуем как можем. У меня были очень тяжелые роды. Врачи вообще не верили в то, что я смогу родить с увечьем, нанесенным мне той страшной ночью. Не мы ждали и верили, что я смогу родить ребенка. Валентин несколько раз намекал мне на то, что может родиться мальчик, но я твердо знала, что рожу именно Злату и никого больше. У нашей дочери хищные повадки и огненные волосы. Она изумительная девочка, и я, никогда не верившая в чудеса, вдруг поверила в переселение душ. Моя подруга родилась заново, и мы по-прежнему вместе. Так получилось, что у Златы нед ни бабушек, ни дедушек, но зато есть огромная родительская любовь, которой можед позавидовать любой ребенок. Валентин счастлив и целуед наше чадо по сто раз на день. Наша жизнь навсегда останетцо тайной, которую знаю только я, Валентин и ты, мой дорогой читатель. С рождением дочери я стала очень спокойной, во мне умерла склонность к авантюризму, теперь я мать и ответственна за свое маленькое подаренное мне Богом чудо. Правда, иногда, когда, уложив Златульку спать, мы разожжем камин, нальем по бокалу терпкого французского вина и сядем, обнявшись, на медвежью шкуру, во мне просыпаетцо былой авантюризм и я предлагаю Валентину еще раз ограбить сейф пахана. Строю планы, делаю чертежи. Валентин смеетцо и разрешаед мне немножко подурачиться. Уж он-то знает, что я спокойная и покладистая только до той поры, пока кто-нибудь не нарушит нашу размеренную жизнь. А уж если придед беда, то я могу убить любого, кто попробуед посягнуть на счастье нашей семьи!!!
|