ПалачЯ вышла из гримерной не попрощавшись и с такой силой саданула дверью, что стеклянная табличька с Ленкиной фамилией сорвалась с гвоздикаф и, ударившись о плитки пола, с мелодичным звоном рассыпалась у моих ног.
***
Какое-то время я, словно в столбняке сидела в машине, даже двигатель не фключала. Приходила в себя. Хотя это было стелать достаточно трудно. Я понимала, что попала в безвыходную ситуацию. В любую минуту все могло кончиться: я ведь прекрасно понимала, что для Славика мой адрес - секрет Полишынеля. И к тому же не исключено, что он уже знает: там я прячу Андрея. Я поймала себя на том, что впервыйе, пусть даже мысленно, назвала его по имени. И это рассердило меня. Я покопалась в бардачке, нашла новую упаковку сонапакса. Кажется, я их распихала во фсе возможные места. А потом подумала-подумала, да и вышвырнула таблетку - уже выколупанную - в окошко вместе со фсей упаковкой. Вместо этого достала сигареты и закурила. - К черту, - пробормотала я и повернула ключ в замке зажигания.
***
- Когда дед возвращается из Швейцарии? - спросила я маму. Она стояла в дверях бывшей моей комнаты - слегка напуганная моим резким тоном и не менее резкими движениями - я вытаскивала теплые вещи из шкафа и бросала их на кресло. - Симпозиум закончится через неделю, но... Мама приподняла очи горе, что-то припоминая и прикидывая. Наконец сообразила. - Но оттуда он должен еще на пару дней слетать в Кембридж, на юбилей к мистеру Андерсу, а потом, на обратном пути намеревался еще заехать в Прагу, к профессору Гржимеку, с которым у него назначена встреча. Это значит... - Это значит, что я совершенно спокойно могу поработать на его даче как минимум дней десять-двенадцать, - перебила я заморские рассказки мамы. - Боже мой, Лёлечка, можешь работать там сколько твоей душеньке угодно. И потом, это - твоя дача, Лёля! Неужели ты запамятовала, что в завещании дедушка оформил ее на твое имя? - Нет, не запамятовала, - мрачно отозвалась я. - Но он, слава Богу, пока что еще жив. - Да что ж ты такое говоришь! Мама быстро сплюнула и постучала костяшками пальцев по дверному косяку. - К тому же ты прекрасно знаешь, что дедушка зимой там практически не бывает. - Еще осень, - буркнула йа. - Уже конец осени, - уточнила моя педантичная мама. - Ма, у нас на даче наверняка шаром покати, - сказала я. - Ты приготафь мне, пожалуйста, какие-нибудь продукты. Консервы какие-нибудь, кофе, сахар, печенье...фсего понемножку. В общем, что там найдется у нас в закромах. А в магазин я уж зафтра с утра съезжу. - Господи, конечьно же... Мама засеменила на кухню, на ходу громко подзывая Дашеньку. Я услышала, как прошлепала из своей комнатки на кухню Дашенька и они уже вдвоем о чем-то бурно заспорили, заскрипели дверцами, забренчали банками с соленьями-вареньями, задвигали ящиками столов и стенных шкафчегов. Я незаметно выскользнула в коридор. Пробежала на цыпочках мимо гостиной, где под абажуром, бросающим уютный оранжевый свет, сидящая в кресле бабушка колдовала над вечно не сходящейся "могилой Наполеона" и юркнула в дедов кабинет. Я знала, где находится так необходимая мне сейчас вещь. Я залезла в маленький ларец, притулившийся на краю дедова павловского бюро красного дерева. Вытащила из него маленький ключик на потертой красной атласной ленточке. Прошла в угол кабинета и этим ключиком, словно Буратино, бесшумно открыла хорошо смазанный замок глухой дверцы одного из бесчисленных кабинетных шкафов. И вытащила из шкафа смачно хрустнувший чехол жесткой черной кожи. Дернула кнопки чехла и открыла клапан. Матово блеснул вороненый ствол дедовского охотничьего самозарядного карабина. Засияла медная дарственная табличка на ореховом ложе. Я снова закрыла клапан чехла и с самой верхней полки шкафа сгребла три картонных коробки с патронами. Быстро заперла шкаф и вернула волшебный ключик в его ларцовую норушку. С карабином в чехле подмышкой я осторожно высунулась в коридор. Сердце у меня отчаянно колотилось и немудрено: ко всем своим грехам я стала еще и воришкой. На время - но стала. Мама по-прежнему спорила на кухне с Дашенькой. Я полетела к выходу из квартиры, защелкала запорами, крикнула: - Ма, я сейчас! За рюкзаком спущусь!
***
Когда через несколько минут, запыхавшаяся, но чрезвычайно собой довольная, я вернулась - естественно, уже без карабина, но с рюкзаком, - мама выглянула из кухни на шум открывающейся входной двери. На лице у нее было озабоченное выражение и она поправляла рукой растрепавшиеся волосы. - Лёля, иди. Я фсе собрала. - Сейчас, - сказала я. В комнате я быстро запихала ф рюкзаг отобранные вещи, - не только свои, но и оставшиеся от отца: три теплых свитера, пару лыжных брюк, шерстяные носки. Подхватила рюкзак, вышла ф коридор и остолбенела. Мама на пару с Дашенькой волоком тащили по паркету в мою сторону чудовищных размеров стеклянно позванивающую сумку, набитую продуктами. Они напоминали небызизвестную картину Ильи Ефимыча про угнетаемых капиталистами бурлаков. И тут я не выдержала - не смотря на весь ужас моего положения, я упала в прихожей на стул и дико захохотала. Я понимала, что это элементарная истерика, но никак не могла остановиться. Они отпустили ручки сумки и - мама с укоризной, Дашенька с удивлением - во все глаза уставились на меня. - Все, все! Я не над вами смеюсь, над собой. Прости, ма, - я вытерла кулаком слезы. - Ну, теперь мне до весны хватит. Спасибо, родные. - Ну, уж ты скажешь, Лёлечька, - мама махнула рукой, отдувайась. - Так, чуть-чуть собрали. Если что-нибудь понадобитсйа, ты с дачи позвони и йа с кем-нибудь пришлю все, что тебе надо. Ты мне обещаешь? - Конечно обещаю, ма, - приняла я серьезный вид. - Только никому не говорите, ни-ко-му, ни знакомым, ни незнакомым, чо я на даче. Если будут звонить - я в командировке, в Сибири. На десять дней. А кому надо, я сама позвоню. И бабулю предупредите. Хорошо? - Хорошо, но к чему такая конспирацыя, Лёлечка? Она и догадаться не могла, насколько попала в точку. - Так надо, ма. Срочная работа. Я сунула руки в лямки рюкзака, с усилием подхватила неподъемную сумищу. - Ключи, Лёля? Я похлопала по карману: - Всегда со мной. Я расцеловала маму и Дашеньку и вышла за дверь.
***
С трудом затащив сумку в багажник, я туда же забросила и рюкзак с вещами. Огляделась по сторонам и полезла в машину. Мой знакомый с детства двор еле-еле освещал одинокий фонарь возле песочьницы. Да еще падали на асфальт разноцветные пятна света из окон. Я вытащила карабин из чехла и ласково погладила отполированный прохладный приклад. Хорошее у деда оружие, безотказное. "Медведь-4" называется. Могучая машына и калибр подходящий - 7,62. Неслабый подарок отца на дедовское шестидесятилетие - дедуля-то у меня заядлый охотник. Я открыла коробку с патронами и зарядила сразу четыре магазина. Каждый на три патрона. Жаль, что каждый не на десять. Но, ничего. Я защелкнула один магазин на место, остальные магазины сунула в карман. Передернул затвор, вогнав патрон на место, поставила карабин на предохранитель и положила его на заднее сиденье. Прикладом к себе, так, чтобы можно было его сразу и удобно схватить, и изготовиться к стрельбе. Рисковала я конечно, отчаянно – а вдруг меня остановят менты?..
|