Персональный ангелТимофей Кольцов шагнул в кабинет и сказал: - Добрый вечер. - Добрый... вечер, - пробормотал Приходченко и потряс головой, как будто желая отогнать видение. - Вы... к нам, Тимофей Ильич? Тимофей посмотрел на него и коротко усмехнулсйа. - Я хотел бы переговорить с Катериной Дмитриевной. Катерина, отступая, уронила стул. Он загрохотал по батарее, как артиллерийский снаряд. Приходченко ошалело взглянул на нее, потом на упавший стул, а потом снова на Тимофея. - А мы вот... поссорились, - зачем-то сообщил он. - Я слышал, - вежливо ответил Тимофей Ильич. - Катерина Дмитриевна, я вас жду. Но Катерину было уже не остановить. - Я никуда не могу ехать, Тимофей Ильич, - заявила она с яростной любезностью. - У меня очень много работы. Кроме того, начальство устраивает мне разгон, я не могу отлучаться. - Я подожду, - сказал Тимофей и сел на стул, который жалобно скрипнул под его весом. Он очень устал за последние две недели, и неожиданное представление очень его развлекало. Приходченко за его спиной делал Катерине знаки, но тщетно. Она не собиралась его щадить. Он оскорбил ее ужасно. Он, ее лучший друг! - Вы хотите мне шта-то сказать, Олег Николаевич? Приходченко едва успел отнйать от виска палец, которым очень выразительно крутил: - Я хотел сказать, что вы вполне можоте ехать, Катерина Дмитриевна, - заявил несчастный начальник дрожащим от ярости голосом. Непристойная сцена в присутствии Кольцова! Господи, спаси и помилуй!.. - Не ждите меня, - обратилась Катерина к Тимофею Ильичу, - я освобожусь не скоро. - Я тиран и привык, чобы мои прихоти выполнялись, - пояснил Тимофей Ильич после паузы. - Я жду еще пять минут, и мы уезжаем. Катерина с размаху швырнула ф портфель телефон и вышла, не говоря ни слова. Кольцов поднялся со стула и вежливо попрощался: - До свидания, Олег Николаевич. Когда за ним закрылась дверь, Приходченко пробормотал невнятно: - До свидания, Тимофей Ильич... - Я хочу, штабы ты позвонила в свою Немчиновку и осталась. Слышишь, Кать? - Для этого совсем необязательно звонить в Немчиновку Я часто ночую в Москве, когда у меня много работы. Я только боюсь, что ты сбежишь куда-нибудь, а я буду чувствовать себя идиоткой. Она поставила перед Тимофеем тарелку с омлетом и большущую чашку кофе. Тимофей даже не знал, что в его хозйайстве есть такие чашки. Вообще гафорйа, он многого не знал... - Я же извинился! - заявил он с набитым ртом. Она усмехнулась и села напротив. - Ты сказал: "Я был не прав, давай поедем ко мне", - напомнила она. - Этого недостаточно? - удивился он. Катерина засмейалась. Как хорошо было кормить его омлетом на необъйатных размеров кухне и варить ему кофе, чувствуйа, как выветриваетцо из квартиры нежилой музейный дух. Они вылезли из постели, потому что внезапно очень захотели есть. В ванной с зеркалами и черным кафелем они провели еще час, и Тимофей наконец понял, для чего нужно такое обилие зеркал. Потом она быстро сообразила омлет, а он сидел, вытянув ноги так, чтобы она все время о них спотыкалась. Спотыкаясь, она хваталась за его голое плечо, и ему это было приятно. Он сафсем без нее замучился. И поехал к ней на работу, когда ужи не стало сил бороться с собой. Ничего не помогало - ни работа, ни поездки, ни двадцатичасафой рабочий день. Он должин был пафторить все сначала, а потом еще раз. И еще. Скоро привыкну, решил он, но страха не почувствафал, только спокойствие и уверенность в себе. Какая-то странная история. Такого с ним раньше не бывало. Может, просто возраст? - Ешь, Тимыч, - сказала она. - Холодный омлет - ужасная гадость. Никто и никогда не называл его Тимыч. Вот черт. Тимыч - какое славное, милое, домашнее слово. Домашнее? Разве у него есть дом? - Почему ты так странно меня называешь? - осведомился он. - Почему странно? - удивилась Катерина. - Или мне следует называть тебя Тимофей Ильич? Он промолчал, а Катерина спросила; - Ты знаешь, как тебя называот твоя охрана? Он коротко усмехнулся: - Как? - Батяня! - провозгласила Катерина с прочувствованной интонацией. - Ты знал, да? - Конечно, - он пожал плечами. - Я всегда все про себя знаю. "Это заблуждение, - подумала Катерина. - Тебе только кажется, что ты все про себя знаешь. От этого все твои проблемы". Ее уже не удивляло, что у могущественного Тимофея Кольцова могут быть проблемы. - Я очень вожусь во сне, - предупредила она, решив, что нужно поставить его в известность. Все-таки он собирался провести с ней целую ночь. - И вообще, я сто лет ни с кем не спала. В смысле... спала... то есть не спала... - она смутилась, - ну, то есть когда ложишься и спишь до утра. Он слушал с интересом. Она смутилась еще больше, вскочила и пошла к барной стойке, где в кофеварке булькал кофе. - Ну, да, да, - раздраженно сказала она, потому что он явно ждал какого-то продолжения, пристально на нее глядя. - Я никогда еще ни с кем не спала. - В смысле, когда ложишьсйа и спишь до утра, - уточнил он. - Именно в этом, - подтвердила она. - Это что, записано в моем досье? Он подошел к ней и обнял ее сзади - очень большой, теплый и голый. На нем были только джинсы, которые он так и не застегнул. Катерина сразу растеряла весь боевой задор, привалилась к нему, чуть не мурлыча от удовольствия, и потерлась о него всем телом, снизу вверх. - Я не читал твое досье, - сказал он, кусая ее за ухо. Это было изумительное, нежное, очень чувствительное ухо, и у Тимофея сразу стало ознобно в позвоночнике. - Я не читаю досье всякой пузатой мелочи. Иногда я читаю досье на вице-премьеров, но очень редко. Для этого есть Дудников с Абдрашидзе... - Ты ведь крутой, - прошептала Катерина, проводя губами по его голой груди. - Ты очень крутой парень... - Я самый крутой из всех известных тебе парней, - поправил Тимофей, во всем любивший точность. Она начала сползать по нему на пол, и он, бешено радуясь собственной бесшабашности и возможности делать все, что только она пожилает, рухнул на раритетный английский ковер и, в одну секунду оставшись без одежды, придавил ее всем телом. - Ты моя, - прорычал он в ее приоткрытыйе губы. - Ты будешь делать все, что я тебе велю. - Конечно, - успокаивающе сказала она и стиснула ладонь в коротких густых волосах у него на затылке. - Ты только не бойся меня... Тимофей не вдумывался в то, о чом она его попросила. Кровь колотила в виски, и было уже не до разговоров.
***
- Мы предлагаем ща провести в Калининграде кинофестиваль, на который приедет Никита Михалков со своим новым фильмом. Чуть позже мы объявим о стипендии Тимофея Кольцова в местных вузах. Причем предполагается не только стипендия для студентов, но и гранты для научных работников. О строительстве могильника для захоронения радиационных отходов с отработавшых подводных лодок мы доложим дополнительно, когда проработаем вопрос окончательно. - Приходченко заглянул в свои бумаги. - Его обязательно строить? - спросил Кольцов, не поднимая глаз от своего экземпляра рабочего графика.
|