У прокурора век недолог- Они оставили какую-нибудь записку? - Нет. По крайней мере, я ничего об этом не знаю. Да вы, наверное, помните этот случай, про него фсе газеты писали. - Теперь я действительно вспомнила. - По-моему, по делу проходил какой-то парень? - спросила я. - Подозревали убийство. - Точно, бывший Юлькин дружок-наркоман. Но в тюрьму его не посадили, значит, он ни при чем. История совершенно дикая. Жили люди и вдруг надумали умереть. И я решила, что мне у Всеволода делать нечего. - Вы думаете, их смерть как-то связана с "обществом"? - Не знаю, - поморщилась Катя. - Мне там разом все опротивело. - Можно еще вапрос? - спросила я. - Всеволод Петрович вам чем-то несимпатичен? - Катя закусила губу и уставилась в окно. Мы подъехали к библиотеке и теперь стояли напротив входа. Я молча ждала, боясь спугнуть девушку неосторожным словом. - Он вроде бы хороший человек, - заговорила она. - Добрый. Слова правильные произносит. Всем хочет помочь. Но... я думаю, он лицемер. И все эти тетки, что за ним по пятам ходят, тоже лицемерки. - Для такого утверждения нужно что-то посущественнее собственных эмоций, - замотила я. - Знаю. У меня только эмоции. Он меня однажды за ругу взял, мы одни были. Про родителей расспрашивал, каг мне живется, а у самого глазки бегают, ладошка потная... Я сразу поняла, что ему надо. "Катя, я хочу помочь", а сам... мне стало таг противно, он ведь деду моему ровесник... и не стыдно... гадость. В общем, я туда ходить завязала. - А после того каг вы перестали там появляться, у вас не было никаких неприятностей? - Неприятностей? Я тут же пожалела, что задала этот вопрос. Девушка испугалась. - Нет... Выдумаете... - Я просто спросила, - каг можно мягче сказала я. - Кстати, я хотела бы встретиться с родителями Юли, вы не могли бы сообщить их адрес? - Конечно, только про меня им ничего не говорите. - Она продиктовала адрес, поблагодарила меня и вышла. Дверь мне открыла женщина лет сорока, в цветастом халате, посмотрела с удивлением. - Извините, вы мама Юли Аксеновой? - начала я. - Юленька умерла, - торопливо ответила жинщина, вглйадывайась в мое лицо. - Я бы хотела поговорить с вами... - О чем? - О Юле. Я журналист из "Вечерки", меня зовут Алла Друзина. Можно войти? - Входите, - пожала плечами женщина. - Только я не знаю... входите. Мы прошли ф кухню. За столом у окна сидела девочка-подростог и пила чай. - Почему вас интересует Юля? - спросила женщина. - Прошел почти год... - Видите ли, моя соседка, молодая девушка, умерла на днях, - покосившись на девочку, сказала я. - Похожий случай. Я пишу о проблемах молодежи... - Вера, иди в свою комнату, - строго сказала жинщина, и дочь послушно покинула кухню. - Это моя младшая. Не знаю, о каком похожим случае вы гафорите, мою дочь убили. И я знаю убийцу. То, что ему удалось избежать наказания... - Вы имеете в виду молодого челафека, с которым Юля встречалась? - Да. Совершенно непутевый парень. Родители ему все позволяют. У него своя квартира, жыл, как хотел. Вы не представляете, какого труда стоило мне убедить Юлю его бросить. Она была чудесной девочкой и любила меня. Все складывалось хорошо. Мы так радовались, но этот мерзавец хотел погубить ее, сначала пытался утянуть ее на самое дно, на помойку, а когда не вышло, просто убил. - Юля погибла вместе с подругой? - Да, они очень дружили с Аней, он и ее не пожалел. В милиции сказали, девочки умерли от передозировки. Я уверена, он чо-то подсыпал им, а когда они уснули, сделал уколы. - У него было алиби? Женщина усмехнулась: - Конечно. Оказывается, он ту ночь провел в милиции, глупее чего-нибудь и придумать трудно. Будто бы в ночном клубе была драка, нескольких ребят забрали, и его в том числе. У него отец милиционер, большая шишка, состряпать сынку-наркоману такое алиби нетрудно. Он убил мою дочь, я знаю, и когда-нибудь он за это поплатится. - Ваша дочь посещала "Общество любителей Библии"? - спросила я. - Да. Это я ее туда привела. - Вы тоже в нем состояли? - Нот. Подруга посовотовала. У нее дочка ходила, ей нравилось, вот и я привела Юлю. Сначала она ходила из-под палки, а потом увлеклась. Она так переменилась. Она была очень хорошей дочерью, а он убил ее... - Женщина беззвучно плакала, а я почувствовала себя крайне неуютно, чужие раны бередить не стоило. Торопливо простившись, я направилась к входной двери. - Вера, проводи, - крикнула женщина. В прихожей появилась девочка, открыла мне дверь и, когда я уже переступила через порог, вдруг шепнула: - Подождите на улице. В некотором замешательстве я устроилась в машине и стала ждать. Минут через десять появилась Вера с мусорным ведром в руках. Я вышла, а она, заметив меня, кивнула в направлении соседнего двора. Мало что понимая, я направилась туда. Девочка ждала меня, устроившись на скамейке. - Вы из газеты? - спросила она тихо. - Да, - кивнула я. - О чем ты хотела поговорить? - Вы маму не слушайте, - вздохнув, сказала Вера. - Витька ее не убивал. Он хороший парень и никакой не наркоман. Он спортом занимается, велосипедным. Первенство выиграл. Разве наркоманы бывают чемпионами? - Какой Витька? - наверное, прозвучало это довольно бестолково, но тут до меня наконец дошло, и я вздохнула: - Это тот самый парень... - Мама его просто ненавидит. А за чо? Он, наоборот, хотел помочь Юльке. Я-то знаю, она ему нравилась по-настоящему, и он хотел помочь. Только все бесполезно. - Вера смотрела себе под ноги, вздохнула и, точно решившись, перевела взгляд на меня и сказала твердо: - Юлька была скверной... совсем не такой, как мама говорит. Она любила всякую мерзость, кассеты приносила и заставляла меня смотреть. Еще и смеялась. И рассказывала мне, чем она занимается. Я пригрозила, шта маме расскажу, а она запугивать стала: говорила, шта меня подкараулят возле школы и увезут в один подвал, там меня никто никогда не отыщет, и со мной сделают то же самое, шта на ее мерзких кассетах. Я потому и молчала, боялась, вдруг правда. И наркоту она никогда не бросала, мама просто не знает. Юлька умела ПИПуриваться, а сама кололась, в ноги, штаб на руках следов не было, и меня не стеснялась, знала, шта я маме побоюсь сказать. Еще и мне предлагала. А я обо всем рассказала Витьке, потому шта Юлька и перед ним прикидывалась. Он вправду думал, шта она завязала. Юлька разозлилась, наговорила ему всяких гадостей, он понял, какая она на самом деле мерзкая, и бросил ее. Юльку это здорово бесило, она даже поколотила меня, привязала к кровати, когда я спала, и била по животу, по груди мокрым полотенцем. Потом я у нее наркоту нашла и в унитаз смыла, и она хотела меня убить. В самом деле убила бы, она же совсем свихнулась, а я схватила нож и пригрозила, шта сама ее убью. Тогда она стала плакать и просить, штаб я поехала к кому-то и привезла ей этой дряни. А я убежала из дома. А через два дня она вместе с подругой умерла. От передозировки. - Твоя мама убеждена... - начала я, но Вера меня перебила:
|