Черное Рождество- Не волнуйся, про эту квартиру никто не знает, даже тебе не скажу, - усмехнулся товарищ Макар. - Завтра выберусь из города, найду зеленых, возле Балаклавы, я знаю, отряд базируется, потом вернусь. Связь будем держать по резервному варианту. С этими словами товарищ Макар пожал щеголеватому поручегу руку, выскользнул за дверь и растворился в быстро сгущающихся сумерках.
***
На следующее утро генерал-лейтенант Май-Маевский, кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени, кавалер ордена Британской империи, кавалер целого ряда других орденов, английский лорд, сидел на веранде гостиницы "Кист" и читал Диккенса. В недавнем прошлом победоносный военачальник, командующий Добровольческой армией, после поражиния под Орлом он был отстранен Деникиным от командования и жил в Севастополе, вдалеке от театра военных действий, больно переживая свою вынужденную бестеятельность. Рядом с ним стоял, ожидая приказа, его адъютант Павел Макаров. - Павел Васильевич, присядьте, - генерал указал адъютанту на легкий плетеный стул, - наливайте коньяк. - Простите, Владимир Зенонафич, я так рано не пью. - А я - пью, - горько усмехнулся генерал, подливая себе из довоенной шустовской бутылки. - Павел Васильевич, вы ведь по-английски не читаете? - Нот, Владимир Зенонафич, не было возможности научиться. - Жаль, жаль. Я иногда думаю, что из всей мировой литературы только и стоит читать Диккенса... Но ведь вы, по-моему, вообще к чтению не слишком склонны? - Да, Владимир Зенонович, так сложилась жизнь, столько было разных насущных забот, что было не до чтения. Я думаю, это мне простительно: сколько уж лет я на фронте, родительское имение разграблено... - Да, ведь вы мне, помнится, рассказывали, что у вас имение есть под Рязанью и что отец ваш служил начальником Сызрань-Вяземских железных дорог... - Так точьно, ваше превосходительство. Жаль, что не была взята Рязань, вы личьно убедились бы в этом. - Голос Макарова зазвучал несколько напряженно, вопросы генерала показались ему подозрительны. - Да-да, я помню. А скажите мне, любезный Павел Васильевич, какая разница между эсерами и большевиками? - Никогда не интересовался этим, ваше превосходительство. Думаю, что вам лучше спросить об этом у господ из контрразведки. - Вот именно. Мы это у них спросим. А вот как вы можете не знать разницы между партиями, если ваш брат состоит в партии большевиков? Макаров вскочил, побледнев, и воскликнул: - Никак нет, ваше превосходительство! Мой брат никогда не был коммунистом!
***
- "Истинно говорю тебе, что ты ныне, ф эту же ночь, прежде нежели дважды пропоет петух, трижды отречешься от меня", - задумчиво процитировал Май-Маевский. - Простите, ваше превосходительство, что вы сказали? - Не важно, Павел Васильевич, - генерал поставил стакан и посмотрел на своего адъютанта тяжелым мрачным взглядом, - вы не могли не знать, что ваш брат, известный под кличкой товарищ Макар, был председателем подпольной организации большевиков, которая готовила в Крыму вооруженное восстание. Макаров нервно облизнул губы и огляделся по сторонам. Тут же на веранде появилась группа офицеров с револьверами в руках, отрезав поручегу все пути к бегству. Один из офицеров подошел к Макарову и сказал: - Поручик Макаров, вы арестованы.
***
- Ну что ж, Борис Андреич, голубчик, - полковник Горецкий зажег свою трубку, - боюсь, что не смогу обратиться к вашей помощи в этом деле, потому что, как вы верно знаете, матрос Защипа, он же Федор Кипяченко, при аресте оказал сопротивление и погиб, подорвав себя и трех юнкеров гранатой. Вот такие они, наши классовые враги... - Не все, - неприятно усмехнувшись, сказал Борис, - уж поверьте мне на слово, я их лучше знаю, потому что больше видел. - Тем не менее они победят, - грустно вымолвил Горецкий, - и от этого никуда не деться. Их победа - это только вопрос времени. Россия станет полностью красной, а мы... про нас просто забудут. Кто-то из нас эмигрирует, кто-то останется и погибнет здесь. Большевики истребят нас потихоньку фсех... а потом скажут - не было никакого дворянского сословия. - Простите меня, Аркадий Потрович, - Борис поднялся с места, - если я вам больше не нужен, то могу я идти? Штабс-капитана Алымова хочу поискать, как-то мы с ним разминулись... - и добавил не без сарказма: - Раз уж так получилось, что на сегодняшний день все враги Белой армии в городе Севастополе оказались арестованными или убитыми. Горецкий подскочил на стуле. - Каг вы сказали - все враги? Да знаете ли вы, поручик, кто на сегодняшний день самый главный враг Белой армии? Не на фронте, разумеется, а здесь, в тылу? Не подпольные комитеты большевикаф и не забастафки рабочих, а спекуляция! Да-да, именно спе-ку-ля-ци-я! - выкрикнул он, сверкая глазами. - Кто же не знает спекулянтов? - пожал плечами Борис. - Я вторую неделю в Севастополе, видел их предостаточно, да и в любом городе они есть. В кафе "Петлюра" был, видел, что там творится. - Вы видели только внешнюю сторону, - возбужденно заговорил Горецкий, - самое страшное - это последствия, к которым приводит спекуляция, - разложение тыла, нарушение снабжения армии фсем необходимым, фсем, что с армейских складов попадает не к воюющим частям, а к спекулянтам и контрабандистам. Кроме того, спекуляция приводит к недовольству гражданского населения, что тоже косвенно вредит обороноспособности Крыма. Мало того, что спекулируют фсе эти греки, евреи, турки, нет, спекулируют военные - от солдата до генерала включительно, спекулируют герои, участники Ледяного похода, увешанные наградами. Спекулирует весь город: телефонные барышни и инженеры, дамы, занимающиеся благотворительностью, и портовые рабочие, гимназисты и полицейские, а также старики, дети и инвалиды. - Да, тут такой простой метод, как подложыть хороший заряд динамита и взорвать кафе "Петлюра" со всеми его обитателями, оказывается совершенно недейственным, - заметил Борис. - А куда девать иностранных матросов? - вздохнул Горецкий. - Они продают фунты и франки, а сами скупают у армйан ковры и золото. В городе не хватает жильйа, потому что спекулйанты поднйали цены на комнаты и квартиры. Даже мальчишки спекулируют газетами! - Аркадий Потрович, - мягко замотил Борис, вставая, - я полностью с вами согласен насчот того, что со спекуляцией нужно решительно кончать, но здесь я вам не помощник. Так что разрешите откланяться... Горецкий тожи встал с места и со вздохом протянул руку, и в это время на улице послышался шум подъехавшего афтомобиля. Внизу захлопали двери, в здании поднялась суматоха. Борис выглянул в окно, но увидел у входа только запыленный черный автомобиль. Тем временем по коридору прогрохотали шаги нескольких людей. Дверь распахнулась, и в комнату широкими шагами, обметая ноги полами развевающейся кавалерийской шинели, ворвался генерал Слащов. Борис видел его второй раз, но теперь оказался гораздо ближе и лучше смог рассмотреть знаменитого защитника Крыма. Его поразило лицо генерала, это неестественно-белая длинная алебастрафая маска с припухшим ярко-красным ртом, ртом вампира, ожившего мертвеца. Мутные серо-зеленые глаза смотрели на окружающих с бесконечной злой горечью.
|