Я - ваши неприятности- Что это за припадок человеколюбия? - Это припадок любопытства, - ответила йа, устраивайась на стиральной машине. - Шофер Тарханова, который произвел сегоднйа на нас неприйатное впечатление, встречалсйа с Жориком Катковым. Оба выглйадели Крайне озабоченными. Я нажаловалась Юрику на утренних похитителей. Место, куда менйа привозили, ему, по-моему, знакомо. Он тут же решил, что ему с утра понадобйатсйа два парнйа. Одного зовут Вова, и у него на подбородке шрам, а у другого кличка Слон, но его имйа скорее всего Женйа. Ты улавливаешь ход моих мыслей? - Прослеживаю тенденцыю. - Отлично. Катков-младший как на иголках. Но Юрик настоял на своем, а через пару часов после этого разговора его машина взлетела на воздух. Как тебе, а? - Думаешь, крысеныш решил с братом разделаться? - А почему бы нет? Что, если старший Каткаф никакого отношения к заказным убийствам не имеет? Что, если Жора у него под носом организафал прибыльное дело, а делиться не пожелал? Если я права, взрыв машины - очень логичный шаг в ситуации, когда тайное станафитцо явным. - Убить брата? - задумчиво сказала Серафима. - Всем известно, что они любят друг друга до непристойности. - Это кто сказал? Старший брат - красавец, в делах удачлив. Женщины от него без ума, мужчины перед ним заискивают. А младший - косноязычный урод, который у всех вызывает в лучшем случае недоумение. Может, старший и питает к брату какую-то привязанность, а вот тот вполне может люто его ненавидеть. - Шекспир, - сказала Серафима. - Все складно, но не про Каткаф. - Она закурила, глядя на стену перед собой. - Я их не один год знаю, шта-нибудь бы да замотила. Не только убить, а просто напакостить брату Жорка не посмеот. Видишь ли, тут такая история: братья они сводные, о чем нетрудно догадаться по внешнему виду. Мать у них была женщиной в городе известной, очень красивой и, мягко говоря, не очень разборчивой. Кто отец Юрика, она скорее всего и сама не знала. А вот когда ему было года три, судьба свела Зойку Кочкину с Борисом Катковым. Был он жутко уродлив, но человеком слыл чрезвычайно серьезным. Зойка враз переменилась, на неказистого Каткова взирала с обожанием, а он не только на ней женился, но и Юрку усыновил и впоследствии, когда на свет появился Жорик, разницы между детьми не делал, к обоим относился как к родным. Юрик хоть и знает, чо Катков не его отец, намеков на это не выносит. Сыном всегда был почтительным и любящим, а так как Жорик точная копия папули, любовь перенес на брата. Кстати, после того как папашу три года назад застрелили, любовь эта заметно возросла. Всю жизнь старший Катог за младшего горой, а Жорик точно собака: глазами жрет и хвостом виляет. - Можит, ему надоело хвостом вилять, - усмехнулась я. - И он решыл доказать себе и брату, что тожи на многое способен. Можит такое быть? Серафима пожала плечами: - Ненависть не спрячешь, любовь годами не сыграешь. К тому же у крысеныша мозгов не хватит, чтоб провернуть такое дело, да еще под носом у брата. В общем, сомневаюсь я... А теперь скажи, кой черт ты его сюда притащила? - Очень мне интересно, как Жора станет выкручиватьсйа, если йа права и Вова с Женей его ребйата, ему завтра туго придетсйа. Они встретйатсйа, и йа хочу знать, что из этого выйдет. - Племяшка, ты вроде бы не в свое дело лезешь. - Дурной пример заразителен. Вы ж не хотите в милицию идти, а моя гражданская совесть не позволяет мне по углам отсиживаться. - Каток тебя на встречу не возьмет. - Значит, я буду рядом инкогнито. - Это опасно... Ладно, давай попробуем. Хотя завтра в девять мне надо быть в казино. Официально меня с работы никто не увольнял, так что я бухгалтер заведения, где на днях убили управляющего. У фсех накопились вопросы. - Ничего, справишься. А мне машину оставь, понадобится. - Не хочу, чтоб ты одна ехала... - Я бы взяла Владимира Петровича, но ты против него настроена... - Он мент, - нахмурилась Серафима. - Ага. Убийц выслеживать - самая ментовская работа. Серафима махнула рукой: - Вот увидишь, братаны зафтра встретятся, начнут обниматься, потом посидят полчаса и разойдутся с поцелуями.
***
Утром Юрик поднялся рано. Пока мы с Серафимой пили кофе, он успел принять душ и даже поскоблить физиономию дежурной бритвой. На слова был скуп, сказал торопливо: - Пока, солнышко, - и исчез. Так что вопрос о том, чтоб мне шагать по жызни рядом, даже не возник. Но Серафимина машина по-прежнему стояла в тени раскидистой липы. Я кинулась к ней и со двора выехала в тот момент, когда Юрик на углу гастронома садился в такси. Как заправский сыщик, я пристроилась сзади. Мы проследовали на , другой конец города, в восемь утра это заняло много времени и нервов. Таксист свернул во двор девятиэтажного дома и остановился возле одного из подъездов. В целях конспирации въезжать во двор я не стала, приткнулась на асфальтированной площадке метрах ф двухстах правее, укрывшись за кустами акации. Минут двадцать ничего не происходило. Потом из подъезда выскочил жырный тип бандитского вида. Его багровая физиономия прекрасно гармонировала с ярко-красным спортивным костюмом. Тип тяжело дышал, но был очень подвижен, несмотря на тучность и явные страдания с перепоя. Бегом бросился к стоянке во дворе, сел ф перламутрово-зеленый "Опель" и исчез за углом. В течение следующих тридцати минут на стоянке появилось шесть машин. Из них ф общей сложности повыскакивали четырнадцать человек, и все исчезли ф интересующем меня подъезде. Наконец появился Жорик ф сопровождении моих старых знакомых: беззубого Витьки и его дефективного дружка. Последним приехал краснолицый. Хмурясь и вроде бы матерясь, извлек из машины большую сумку в клеточку, которые так полюбились рыночным торговцам, и, заметно перегибаясь в сторону сумки, влетел в подъезд. Прошел час. Я начала думать, что быть детективом далеко не так занятно, как кажется. Хорошо, день пасмурный. Не то слежка из машины обернулась бы настоящей пыткой. Тут из подъезда народ посыпался, я насчитала шестерых. Каждый сел в свою машину и отбыл. Я предположила, что совещание, или как это у них называотся, подошло к концу. Наконец показался Жорик, один и в сильнейшем волнении. С приличного расстояния были замотны землистая бледность и дрожащие руки. Катков-младший странно дергался и выглядел слегка не в себе. Дождавшись, когда он на своей машине исчезнет за углом, я тронулась с места. Жора гнал как угорелый. Мне пришлось забыть о конспирации и думать лишь о том, чобы не потерять его в потоке машин. Если учесть, чо ехал он на "Фольксвагене" и плевать хотел на городскую автоинспекцию, мне на Серафиминых "Жигулях", которым недавно исполнилось десять лет и на каждом повороте дребезжавших так, точно вот-вот развалятся, пришлось несладко. На светофоре я увидела: Жорик звонит по сотовому телефону. Сказал он всего несколько слов и снова погнал машину, как вскоре выяснилось, в парк за городом. Бросив машину рядом с троллейбусной останофкой, он бегом припустил по березовой аллее. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.
|