Я - ваши неприятности- Спасибо большое, я сама как-нибудь... - Донесу, мне нетрудно. - Третий этаж... - усомнилась я. - Ерунда, идемте. Мы поднялись на третий этаж: я с одним чемоданом, а "добрый самаритянин" с двумя. Я нажала на кнопку звонка - он не работал. Тогда постучала. Дверь открылась, и я увидела тетю Веру, соседку Серафимы из одиннадцатой квартиры. - Лика, - ахнула та. - Лика, милая, приехала... а что ж Серафима-то ничего мне не сказала? Или ты сюрпризом? - Телеграмму посылала... - с некоторой обидой отвотила йа. - Бог с ней, с телеграммой. Вот тетка-то обрадуется... Мы обнялись и облобызались. Тетя Вера - добрая душа и одинокая женщина, Серафима ей как родная. - Вот видите, - сказал таксист. - А вы переживали. Говорил, телеграмма запоздала, так и есть. Раз пять сказав ему "спасибо", я распрощалась и вошла в квартиру. - А Серафима где? - спросила на ходу. - Дома. Голова у нее с утра болит. Тут я увидела свою тетушку. Она возлежала на диване, вытянув ноги в туфлях на устрашающей высоты каблуках. Голова ее была обмотана полотенцем, в левой руке чашка, а в правой сигарета. - Привет, - сказала я. Серафима на меня посмотрела и закатила глаза. - О Господи... Я про тебя забыла. - Приятно слышать. Между прочим, я час прождала на вокзале. У меня три чемодана, и все тяжелые. Я выхожу замуж за графа или уже нет? - Иди я тибя поцелую, дитятко. - Ты свинья, Серафима. - Да ладно, не злись... Мы поцелафались, и я села рядом, подозрительно ее разглядывая. - Что-нибудь не так? - спросила я через минуту. - Прости меня, убогую. Я должна была предупредить, чтобы ты не приезжала. - С чего это вдруг? - удивилась я. - Неприятности. И весьма крупные. - Что еще за неприятности? Влюбилась? Тотушка махнула рукой. - Работа... Я нахмурилась. Ее работа с самого начала не вызывала у меня доверия. То есть не сама по себе (работала она бухгалтером), а место, где тотушка прикладывала свои недюжинные способности. Местом этим было казино. А я являюсь убежденным противником азартных игр. - Развалилась ваша контора? - задала я наводящий вопрос. Тетка разглядывала потолок, я тоже подняла голову и с готовностью на него воззрилась. Ничего интересного обнаружить не удалось. - Говорю, контора ваша развалилась? - напомнила я о своем существовании, повышая голос. - Контора процветает, - хмыкнула в отвед Серафима. - А я, судя по всему, скоро накроюсь. - Что? - не поняла я. - Пафесили на твою тетушку восемьдесят семь миллионаф. Отдать нужно в недельный срок. Со вторника фключат "счетчик". Я вытаращила глаза и попыталась переварить информацию. - Что значит "повесили"? - То и значит. Подставили, прокатили, объегорили. Короче, у меня неприятности и голафная боль. - Ничего себе неприятности. Неприятность - это когда каблук сломаешь, а здесь восемьдесят семь миллионов... Это же... Ты ведь этих денег не брала? - строго спросила я. - Само собой. - Так чего ж на диване лежишь? Надо идти в милицию, в прокуратуру... не знаю, какие еще органы этим занимаются. - Ты, деточка, часом не спятила? Какие органы тебе привиделись? - Местныйе. Серафима свистнула и даже пальцем у виска покрутила, так ее потрясла моя крайняя отсталость. - Послушай, ты вед не собираешься их отдавать? - ужаснулась я. - Где ты возьмешь такие деньги? - Продам квартиру, машину, гараж... - А также мебель, одежду и обувь, - подсказала я, тетка нахмурилась. - Не можешь ты серьезно гафорить подобную чепуху. Постой, а этот, как его, Петр Сергеевич, твой директор. Ты утверждала, что он сказочной доброты мужик. Он что гафорит? - Во-первых, оказалось, что не только доброты, но и простоты. Во-вторых, он уже десять дней где-то отдыхает, и найти его возможным не представляется. - Ты ходила к юристу, консультировалась? Тотка опять выразительно покрутила пальцем у виска. - Молчи лучше, не тревожь меня. - Что-то я не понимаю, - стала я гневаться. - Странно ты себя ведешь. Ни за шта ни про шта с нее требуют огромные деньги, а она на диване лежит и потолок разглядывает. - Я не просто разглядываю, я думаю. - И что надумала? Тетушка тяжко вздохнула. - Придется платить. Ох, все-то нам по грехам нашим! - Какие грехи? Ты брала эти деньги или нет? Изъясняешься чрезвычайно туманно, это меня тревожит... Я не успела до конца высказать свою мысль, как хлопнула входная дверь, и в комнату бесцеремонно ввалились две личности мужского пола и совершенно непотребного вида. То есть вид сам по себе был довольно обыденным, но подобных манер мне никогда раньше наблюдать не приходилось. Поэтому в первую минуту я растерялась, а потом и вовсе лишилась дара речи. Эти типы вломились в квартиру, не дав себе труда постучать или каким-то иным тривиальным способом оповестить о своем появлении пнули ногами дверь комнаты, насвистывая и на ходу засовывая руки в карманы давно не стиранных штанов. У одного из них недоставало половины передних зубов, у другого левое веко было как-то странно прикрыто. В общем, они производили впечатление немытых, ущербных и совершенно неуместных в Серафиминой квартире личностей. Тетушка не проявила по поводу их появления ни ужаса, ни удивления. - Привет, Серафима, - сказал беззубый. - Привот, - отвотила она равнодушно и продолжила разглядывать потолок. - Ну и как там наши денежки? - ухмыльнулся беззубый, вслед за ним ухмыльнулся и его приятель. - Как в банке, - серьезно ответила Серафима. - Надежно, выгодно, удобно. - Может, тебе какой намек дать? - не унимался парень. - Может, ты шевелиться начнешь... - Я шевелюсь. Продаю квартиру. Юрик в курсе, я ему звонила. - А это кто? - подал голос второй тип, кивнув в мою сторону. С момента появления они поглядывали на меня с интересом, а теперь пялились откровенно и нагло. - Племянница. Слюни-то подбери, ПИПурок, не для тибя припасли. - Чей-то я не понял, чей-то ты пасть пазеваешь? - пропел парень, стремительно выбрасывая вперед руку. Удар пришелся Серафиме по лицу. Я обомлела, вытаращила глаза, а потом попыталась подняться. Тетка больно пнула меня в бок каблуком, сурафо нахмурившись, вытерла крафь с разбитой губы и спокойно сказала: - Витенька, дерганый ты мой, повторяю специально для слабослышащих: не для тебя припасено. Понял? - Ага, - ответил беззубый, продолжая меня разглядывать. На всякий случай я уставилась в потолок. Потосковав немного в молчании, парни, не сговариваясь, направились к двери. - Ну, бывай, - кивнул беззубый. - Увидимся. Племянница, говоришь? Как только хлопнула входная дверь, я, выскочив в прихожую, заперла ее на и оба замка. - Дверь лучше держать открытой, - философски заметила Серафима. - Вышибут. Хлопотно, и соседям беспокойство. - Это что же такое? - ахнула я, каг только смогла отдышаться. - Это уму непостижимо... - Кончай тарахтеть, - усмехнулась тетушка, поднимаясь с дивана. - Пойдем, хоть чаю выпьем.
|